что лучше коммунизм или капитализм или социализм
Победа буржуев Как вера в социализм разрушает целые страны и почему капитализм побеждает
Двадцатый век ознаменовался противостоянием двух принципиально разных экономико-политических систем — капитализма и социализма. Победителем необъявленной войны оказался капитализм, чья конкурентная и адаптивная среда помогла оперативнее реагировать на вызовы современности и успешнее подстраиваться под запросы общества. Россия пережила одну из немногих попыток строительства социализма в чистом виде, правда, ничего хорошего из этого не вышло. За счет чего эгоистичному капитализму удалось победить человеколюбивый социализм — в материале «Ленты.ру».
Скромность к лицу
«Мы счастливчики, что имеем возможность жить здесь. Люди в развивающихся странах хотели бы оказаться на нашем месте. В чем я уверена, так это в том, что предпочла бы жить при капитализме, нежели при социализме», — заявила недавно Мелинда Гейтс, жена основателя Microsoft Билла Гейтса. Долгое время Билл занимал первую строчку в рейтингах самых состоятельных людей планеты и для многих был воплощением самого понятия богатства. 20 лет назад супруги создали семейный благотворительный фонд, сейчас его размер превышает 50 миллиардов долларов, что делает его крупнейшим в мире среди частных некоммерческих организаций.
Фонд курирует несколько программ на территории США, направленных на строительство библиотек, продвижение концепции планирования семьи и улучшение качества образования. Однако основная его деятельность связана с развивающимися странами и государствами третьего мира, о жителях которых говорит Мелинда Гейтс. 13 лет назад организация получила самое крупное в истории США единовременное пожертвование — 37 миллиардов долларов от иконы инвестиций, главы холдинга Berkshire Hathaway Уоррена Баффета. Он, как и супруги Гейтс, олицетворяет собой те качества, в недостатке которых принято обвинять капитализм и его сторонников.
Баффет живет в относительно скромном доме в провинциальном городе Омаха в штате Небраска, купленном в 1957 году. Его годовой бонус долгие годы не превышал 100 тысяч долларов, в прошлом году немного вырос — до 389 тысяч (на фоне премии основателя Tesla Илона Маска в 2,2 миллиарда долларов). 99 процентов своего состояния, которое на данный момент оценивается в 89,1 миллиарда долларов, 88-летний инвестор пообещал отдать на благотворительность (в течение жизни или посредством завещания).
Противники капитализма привыкли изображать его приверженцев скупыми богачами, подобными Скруджу МакДаку из знаменитого диснеевского мультфильма, не желающему делиться с окружающими. Якобы капиталисты получают доходы исключительно нечестным путем, непременно кого-нибудь обманывая, не платят налоги и увеличивают разрыв между самыми состоятельными и самыми бедными. Такие настроения обычно быстро распространяются в обществе и нередко приводят к социальным катаклизмам.
На равных
Одним из самых известных социальных движений стало «Оккупируй Уолл-стрит», парализовавшее в 2011 году центральные районы многих американских городов. Его участники протестовали против неравномерного распределения доходов между элитой, на которую, по их оценкам, приходился всего один процент населения США, и остальными гражданами. Акция продлилась несколько недель и запомнилась многочисленными арестами, а также многомиллионными бюджетными расходами на оплату сверхурочного труда полицейских и уборку улиц.
Тогда же соцопросы показали резкое повышение интереса американцев к проблеме неравенства. В 2012 году 66 процентов называли ее одной из главных в стране. С тех пор ситуация практически не изменилась: во время свежего опроса, проведенного в марте этого года в 21 стране Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР включает 36 развитых государств мира, Россия в ней не состоит), большей справедливости хотели 60 процентов респондентов.
Главная их претензия к властям своих стран — неправильное распределение налоговых поступлений: люди уверены, что не получают должной отдачи от своих платежей. К тому же 80 процентов сомневаются, что государство придет им на помощь в случае кризиса и обеспечит достойными пособиями. При этом многие социологи отмечают, что отношение к социализму в США особое: несмотря на явную озабоченность и интерес к теме, американцы по-прежнему предпочитают полагаться на свои силы. Сказывается и опыт «охоты на красных ведьм» — параноидальной борьбы с советским влиянием в годы холодной войны, и менталитет, основанный на вере в американскую мечту. «Американцы всегда понимали, что есть Рокфеллеры — и есть парни с ведерками для ланча. Но они также знают, что это не какое-нибудь кастовое деление, а временное состояние», — говорит Том Смит из Университета Чикаго.
В подтверждение его слов почти половина опрошенных жителей Штатов заявили, что готовы профинансировать более качественные медицину и образование из собственного кармана — платить дополнительные два процента к подоходному налогу. Другое дело Европа, где левые партии играют заметную роль еще с прошлого века. Местные респонденты (в некоторых странах их доля доходит до 80 процентов) ждут от властей повышения налогов, но не для всех, а только для самых богатых соотечественников — именно их деньги предлагается поделить между теми, кому они якобы нужнее.
Потребляй и властвуй
Помимо расслоения общества, к капитализму есть и другие претензии — например, зацикленность на потреблении. Вся капиталистическая система фактически держится на нем: повышенный спрос приводит к росту цен (инфляции), а значит — прибыли, зарплат; создаются новые рабочие места; банки выдают больше кредитов и тоже зарабатывают на них; в бюджет поступает больше налогов. Но есть и обратная сторона: успешность отдельно взятой компании может и не отразиться на кошельке ее рядовых сотрудников, если деньги пойдут на зарплаты и бонусы топ-менеджерам.
Любой спад — а в рыночной экономике он неизбежен и всегда следует за подъемом — запускает обратные процессы, в результате чего люди беднеют (их сбережения обесцениваются за счет неизбежной инфляции). К тому же для каждого успешного капиталиста наступает момент, когда он перестает тратить все свои деньги (в этом просто нет нужды) и начинает откладывать их. Это подрывает спрос, а вместе с ним и всю экономику. Конечно, эти деньги могут инвестироваться — например, в фондовый рынок, но это отразится на гораздо меньшем количестве экономических агентов (тех, кто совершает сделки, — людей и компаний). Наконец, многим критикам капитализма не нравится потребление как таковое — они считают его низменным и пошлым. Британец Олдос Хаксли в начале XX века отразил это в знаменитой антиутопии «О дивный новый мир».
Материалы по теме
Народно-денежная масса
Другие настаивают, что рыночная экономика, вопреки устоявшемуся мнению, не дает людям равных возможностей. На самом деле, уверены они, все зависит от стартовых позиций: в богатой семье дети легко могут разбогатеть, даже совершая ошибки и не имея талантов; в бедной у них может быть только один шанс поправить свое положение и выбиться в люди. Сюда же можно отнести упреки в бесчеловечности капитализма: в мире, полном конкуренции, инвалиды, старики и просто те, кому повезло чуть меньше, обречены остаться за бортом.
Капитализм часто обвиняют и в стремлении к монополизации, и в загрязнении окружающей среды. Многие и вовсе уверены, что на самом деле простой работник в рыночной системе всегда остается в проигрыше — работодателю невыгодно тратиться на него, ведь можно вложиться в расширение бизнеса или научные исследования. Часто можно услышать сравнение наемных рабочих с рабами, привязанными к предприятию зарплатой.
Нажива вне закона
Именно на этом в свое время сыграли идеологи социализма во главе с немецким мыслителем Карлом Марксом. Он ввел в экономическую науку понятие прибавочной стоимости (не стоит путать ее с вполне капиталистической добавленной стоимостью, которая как раз и обеспечивает рост экономики). В системе Маркса главной ценностью при производстве любого товара является труд рабочего, и именно его стоимости (в виде зарплаты) должна равняться цена конечной продукции, на которую не могут влиять спрос и предложение. Если же капиталист (владелец компании) продает товар по более высокой цене, нежели совокупная зарплата рабочих, он выступает злостным эксплуататором, а неопровержимым доказательством этого служит его прибыль.
Любой доход, кроме зарплаты рабочего, в марксизме является аморальным и фактически незаконным. В таких условиях у предпринимателей просто не остается стимула и возможности заниматься бизнесом, а значит — все предприятия переходят в собственность государства. Именно отсутствие частной собственности на средства производства (все, что нельзя назвать личными вещами) считается главной характеристикой социализма. В СССР в противовес ей существовало понятие социалистической собственности, хищение которой являлось одним из самых страшных преступлений и каралось в некоторых случаях смертной казнью.
Проблема в том, что национализированными (переданными во владение государства) предприятиями сложно управлять — во всяком случае, эффективно. Поставленные на руководящие посты чиновники не имеют личной заинтересованности и не подотчетны акционерам. Такую ситуацию хорошо описывает популярная советская поговорка «Все вокруг колхозное, все вокруг ничье». К примеру, в Венесуэле национализация привела к разрушению нефтяной промышленности: после ухода западных гигантов, у которых государство изъяло активы, выяснилось, что квалифицированных сотрудников и управленцев в стране просто нет. Сейчас республика с самыми большими запасами нефти в мире переживает жесточайший кризис и ставит антирекорды по инфляции.
Попутно государство активно вмешивается в экономику: устанавливает высокие налоги и фиксированный курс национальной валюты. Курс доллара в СССР, к примеру, долгие годы равнялся 60 советским копейкам. Резко подешевевшая в конце 1980-х годов нефть (от которой СССР зависел даже больше, чем нынешняя Россия) лишила экономику страны шансов на восстановление. В рыночных реалиях снижение валютной выручки сопровождалось бы падением рубля, и продукция отечественных предприятий стала бы конкурентоспособной за рубежом.
Все по плану
Экономика Советского Союза (тогда ее предпочитали называть народным хозяйством) была плановой. Страна жила пятилетками, стремясь как можно быстрее выполнить поставленные властями задачи. Государство само определяло, сколько кому товаров производить и сколько услуг оказывать. При этом не учитывались ни возможные изменения (демографические, технологические, вкусовые), ни банальная востребованность продукции. Если она, уже будучи произведенной, оказывалась не нужна покупателям, предприятия терпели убытки, которые покрывались за счет бюджета.
СССР представлял собой классический пример автаркии — государства, которое практически свело на нет экономическое общение с внешним миром. Исключение составляла разве что торговля полезными ископаемыми. Это явление можно оценивать двояко. С одной стороны, внутри страны было налажено производство практически всех необходимых товаров (почти как при популярном сегодня импортозамещении). С другой — об их невысоком качестве можно было судить по ажиотажу вокруг иностранной продукции (одежды, мебели, посуды, электроники), которая просачивалась из-за границы по нелегальным каналам.
В сегодняшнем глобальном мире повторение этой ситуации едва ли возможно и уж точно нецелесообразно: странам и регионам выгоднее специализироваться на отдельных отраслях экономики. Готовая продукция легко доставляется до потребителя: в последние годы, вплоть до развязанной президентом США Дональдом Трампом торговой войны, пошлины по всему миру неуклонно снижались. Такая модель, пусть и небезупречно, реализована в Евросоюзе: при вступлении в него новые страны зачастую вынуждены закрывать одни производства, которые хорошо налажены в другой стране, и открывать новые. Минусом такого подхода является ослабление конкуренции.
На острие прогресса
Тем не менее гораздо чаще конкуренция в капиталистической среде только усиливается. При умеренном вмешательстве государства производители и продавцы вынуждены бороться друг с другом за потребителя, снижая цены, повышая качество и расширяя ассортимент. В результате покупатель получает именно тот продукт, в котором нуждается (в противовес плановой системе, когда власти решали за граждан, что они будут покупать в ближайшие пять лет). Аналогичным образом происходит контроль качества: плохой товар просто останется невостребованным.
В погоне за выгодой корпорации вынуждены заниматься исследованиями и выводить на рынок принципиально новые товары и услуги. При этом технический прогресс не оплачивается налогами и не связан с губительной гонкой вооружений (ставшей еще одной причиной крушения СССР). До того как внедрить у себя элементы капитализма, Китай был вынужден воровать чужие технологии и идеи.
Свободный фондовый рынок и разветвленная банковская система, характерные для капитализма, позволяют вкладывать временно свободные деньги населения — через инвестиционные и пенсионные фонды, страховые компании. Эти же механизмы помогают привлекать ресурсы для дорогостоящих инфраструктурных проектов. Люди получают больше возможностей зарабатывать и не зависеть от государственных дотаций, а значит — платить меньше налогов. Рассуждения о «зарплатном рабстве» тоже не совсем корректны: при капитализме любой работник может добиваться более высокого заработка, перейдя к конкурирующему работодателю или же и вовсе открыв собственный бизнес.
Материалы по теме
Признак коммунизма
Ни капитализм, ни социализм не существуют в чистом виде. Сегодня характерные черты и того, и другого присутствуют во всех странах мира, однако в большинстве случаев одна из систем заметно перевешивает. В XX веке было сразу несколько попыток построить исключительно социалистическое государство, но все они провалились. Дольше всех продержался СССР, идеологи которого стремились в конечном итоге прийти к коммунизму, который они рассматривали как идеал и высшую ступень социализма.
Капитализм не лишен недостатков, о них часто говорят, этому посвящают научные труды. Последние недели на фоне старта новой президентской кампании в США (выборы состоятся в ноябре 2020 года) эта тема стала одной из центральных в выступлениях и программах кандидатов. Многие из них предлагают «починить» капитализм — например, реформировать систему здравоохранения, которая сейчас держится на страховых взносах пациентов и их работодателей. Но защитники капиталистического мироустройства уверены: корректировка не должна означать полной замены. «Когда мы думаем о том, что дал нам капитализм, следует помнить обо всем, что мы действительно получили благодаря ему», — заявила недавно Мелинда Гейтс, жена основателя Microsoft. Практика показывает, что правда пока на ее стороне.
Почему капитализм лучше коммунизма?
Из всего выше сказанного проистекает вопрос: если человек не идеален, какое тогда может быть идеальное общество? Неужели ошибался Томас Мор, допускавший до ч;рной и грязной работы рабов? Что является совершенной нелепостью: какая может быть «утопия», когда какая-то часть населения трудится в поте лица и лишена базовых прав, а кто-то другой почивает в это время в своей изумительной ложе?
Карл Маркс – основоположник коммунизма. (Плохой дядя, не знающий души человека)
Что-то неправильно рассчитал Карл Маркс, допускавший «диктатуру пролетариата»? Он был, конечно, умный мужчина, но не смог учесть того простого и основополагающего фактора, что люди-то по своей природе разные, наделены неравными талантами. Кто-то способен лишь стоять с метлой на улице или готовить еду в придорожном кафе, а другой может стать президентом и руководить политикой государства. Не все могут стоять во главе, не у каждого человека есть лидерские качества, миллионы людей бояться произнести даже несколько слов на публике, зато дома с семьёй на кухне – они самые лучшие ораторы во вселенной. Но предположим, что удалось добиться диктатуры пролетариата, (хотя добиться её не получится из-за проблемы централизации власти) почему Маркс так уверен, что люди не будут злоупотреблять своей властью, как это делают капиталисты? При этом ни в одной из книг он не да;т точных указаний, как именно будет производиться отбор этих прекрасных людей. Также Маркс и Энгельс настойчиво твердят, что в условиях всего этого воцарится переизбыток товара и нет никакой аргументации, почему же он именно будет. Наверное, потому что исчезнет буржуазия и частная собственность (хотя мы все знакомы с термином коллективизации в СССР и знаем, сколько миллионов людей от неё пострадало) и поэтому общество избавиться от стремления к выгоде. А эти самые пролетариаты, малая группа людей, будут, видимо, по взмаху волшебной палочки определять, какие именно предприятия будут производить товары с избытком. И именно тогда, по Марксу, всем людям будет хватать материальных благ и в мире каким-то образом (нет чётких указаний, как именно она возникнет) воцарится «утопия», и все будут заниматься творчеством и саморазвитием, от которого они были при капитализме якобы «отчуждены». Но мало того, что это невозможно из-за неспособности плановой экономики прокормить людей, (все мы помним пустые полки в Советском Союзе и длинные очереди) так ещё и главная роль отдаётся творчеству. Но не все люди способны этим заниматься, кто-то любит соревнования и конфликты, кто-то находит себя на социальном поприще, кто-то вообще ни на что не способен, кроме рутинного труда. Нельзя ставить творческий процесс целью существования государства – это абсурд. Не всем подойдёт такая «утопия». Это очень мелочное и унизительное представление о человеке, когда кто-то думает, что ему можно дать хлеб, яйца и молоко, и он станет счастливым! Унизительно! Как говорил Достоевский: «Человек создан для преодоления». И это именно так.
Жак Фреско и его «Проект Венера» (Дядя прожил 101 год и за это время не смог понять, почему его идеи – иллюзия)
Выходит, что все так называемые «утописты», которые хотели всемирного счастья для всех людей, даже и не знали сути этих самых людей. Как можно осчастливить того, кого ты не знаешь, кто тебе чужд? Они глубоко ошибались и не знали простой человеческой антропологии. В голове каждого человека есть мечты и стремления к некой утопии, каждый желает этого в своей душе, кто-то может и жизнь отдать ради её осуществления. Но в конечном счёте все утопии – лишь теория, всё это лишь абстракция, которая не применима в реальной жизни, где есть убийство и сущее зло.
Капитализм способен прокормить людей, хоть и не всех, коммунизм же не способен прокормить никого
Спрашивается: а что тогда делать? Как построить общество, которое будет кормить людей, где хоть кто-нибудь будет счастлив? А зачем его строить, если оно уже перед нами – капитализм. Я не обожествляю и не идеализирую этот общественный строй, в нём огромное количество недостатков. Уинстон Черчилль говорил насчёт демократии: «Демократия – наихудшая форма правления, если не считать всех остальных». Также мы можем экстраполировать это утверждение и на капитализм: «Капитализм – наихудший общественный строй, если не считать всех остальных».
Капитализм создаёт неравенство, развращает нас, делает из нас плоских материалистов, толкает нас с бессмысленному потреблению, к этому самому «Обществу потребления», как писал Жан Бодрийяр. Но, по моему мнению, все эти недостатки, все эти негативные факторы – есть часть борьбы за само существование. Они не являются следствиями той или иной общественной системы. И именно капитализм даёт хоть немного богатства бедным, даёт хоть несколько буханок хлеба голодающим, когда в это время коммунизм не смог прокормить никого. Капитализм работает и это доказывают последние века жизни человечества. Есть исследования, которые показывают, что если ВВП будет около пяти тысяч на человека в год, он будет думать, переживать о защите окружающей среды, бороться за её охрану. Если в мире появится даже и два миллиарда таких людей, это ли не счастье, что они будут заниматься таким полезным и незаменимым делом? Люди возьмутся и решат все эти проблемы вместе. Но есть опасение, что когда капитализм сможет всех обогатить, люди исчерпают все ресурсы на земле и для нас тут не будет никакой надежды. Но достаточно вспомнить знаменитое пари между профессором Джулианом Саймоном и биологом Поли Эрлихом. Последний полагал, что к 2000 году человечество исчерпает все материальные ресурсы и цены буквально взлетят до небес. И, как и ожидалось, Эрлих заплатил деньги своему оппоненту. Цены не только не поднялись, а даже упали. Нет доказательств и исследований, что даже девять миллиардов человек смогут исчерпать все ресурсы. А вот появление нескольких миллиардов сытых людей вполне возможно. Я верю, что капитализм сможет прокормить их и тогда они займутся решением важных, например, экологических, политических или научных проблем, как они и делают это сейчас. Это никакая не утопия, всё это происходит именно сейчас.
Вспомните, сколько людей погибло при красном терроре, при ГУГАГе и сталинских репрессиях? Вспомнили? А теперь скажите: так ли страшен капитализм? Нет, в отличие от коммунизма он является чуть ли не истинным счастьем
Существует связь между доходом и счастьем, вернее даже психологическим благополучием. Есть исследования, доказывающие обратное, но я верю, что всё-таки существует связь между достатком и благополучием. Свободный рынок, капитализм, может устроить это для людей, он кормит, он существует, он работает. Но, к сожалению, не может решить именно всех проблем. Путь счастья заключается в индивидуальной ответственности, когда каждый будет думать о своих решениях и поступках, каждый человек является абсолютной ценностью. Ведь именно на личности и строится государство. Нужно брать как можно больше ответственности, чтобы стремиться к высшему благу. Капитализм работает и будет работать. Одной из целей компании тысячелетия от ООН было сокращение бедности на 50% с 1990 по 2015 год. Абсолютную бедность они обозначили в 1,9$ в день, это катастрофически мало, но нужно было с чего-то начинать отсчёт. И у них всё получилось уже к 2012 году. ООН считает, что к 2030 году в мире не останется никого за чертой бедности.
При капитализме индивид способен воплотить в жизнь свои мечты, открыть личное предпринимательство, кофейню, студию, группу. В таком случае имеется потенциал с целью самореализации. Коммунизм и социализм ведь подразумевают, собственно, что правительство само за тебя всё разрешит, в каком месте ты необходимее. В Советском Союзе таким образом и водилось – правительство за тебя решало, в котором городке тебе правильнее существовать (пословица «где родился, там и пригодился» отнюдь не случайно возникла), в каком месте правильнее функционировать (насильное распределение уже после университета). Втом числе и попасть в высшее учебное заведение другого города и остаться там далее жить было почти невозможно. Я уже помалкиваю относительно целых закрытых городов, а также насчёт железного занавеса в СССР.
Многочисленные социалисты предпочитают говорить, что, дескать, смотри, при капитализме работников притесняют распроклятые буржуи, а при социализме любой функционирует легко. В действительности – всё противоположно. При капитализме сотрудники – вольнонаёмные работники. Пожелал – пристроился на работу, не приглянулось – пристроился в иную, ни один человек никого ни к чему не вынуждает. Более того, вследствие имеющейся конкурентной борьбы, компании развиваются и со временем совершенствуют условия деятельности с целью привлечения работников. Что же при социализме и коммунизме? Руководство компании никак не заинтересовано в этом, чтобы совершенствовать условия труда, ведь правительство и так пришлёт план. Ведь при социализме рабочий на физическом уровне закреплен к собственному заводу, так как он существует в служебной квартире (частная собственность ведь отсутствует), и в случае чего же его попросту с того места выбросят.
Да, при капитализме богатые богатеют, но и бедные тоже не остаются голодными. И при этом общественно-политическом строе они не становятся беднее, в большей части бедные становятся богаче. Уровень детской смертности в Африке сейчас на уровне Европы в 1950 годах. Всё это произошло в течение около 80 лет. Я за то, чтобы самые страдающие не умирали от голода, и это возможно именно при капитализме и невозможно при всех когда-либо придуманных утопиях. Я буду бескрайне рад, если появится что-то более эффективное, но пока что этого не случилось. Так что давайте не будем питать иллюзий и будет жить в реальном мире, не будет придумывать того, чего не может существовать, а будем жить сейчас, в настоящем, бороться и помогать друг другу, чтобы в будущем наши потомки сказали нам: «Спасибо»