что лучше рэш или вшэ

ВШЭ и РЭШ: совместный бакалавриат

В сентябре 2011 года открывается совместная бакалаврская программа Высшей школы экономики и Российской экономической школы. О задачах, специфике и перспективах программы рассказывают декан факультета экономики ГУ-ВШЭ Владимир Автономов и проректор Российской экономической школы (РЭШ) Константин Сонин.

— Какой статус будет иметь совместная программа Высшей школы экономики и Российской экономической школы?

Владимир Автономов

В. Автономов: Совместная бакалаврская программа ВШЭ и РЭШ открывается в качестве отделения факультета экономики Высшей школы экономики, первый прием намечен на сентябрь 2011 года. По окончании программы выпускники получат два диплома. Условия и возможности поступления на эту программу такие же, как и на факультет экономики ВШЭ – Всероссийская олимпиада, межрегиональная олимпиада и, естественно, ЕГЭ.

Я вижу заинтересованность двух сильных экономических вузов в создании продукта, который возьмет все самое лучшее от обеих сторон: от ВШЭ – многолетний опыт бакалаврского образования, от РЭШ – опыт в подготовке исследователей международного уровня. Нам интересно взаимодействовать с РЭШ, одной из ведущих школ подготовки экономистов в России. Мы говорим с коллегами на одном языке, у нас одинаковые ценности, есть все необходимые основания для выработки совместной программы.

— Какие надежды вы связываете с программой совместного бакалавриата?

Константин Сонин

К. Сонин: В 1992 году, когда РЭШ только создавалась, мы были уверены в том, что через десять лет будем целиком ориентированы на выпускников-бакалавров экономического профиля. Однако этого не произошло – основной наш контингент по-прежнему составляют выпускники бакалаврских программ по математике и физике. За прошедшие годы мы добились лидирующего положения в сфере магистерского экономического образования и, конечно, заинтересованы в создании такого бакалавриата по экономике, который, кроме всего прочего, позволит обеспечить приток в нашу магистратуру сильных и подготовленных ребят с базовым экономическим образованием. К нам приходят сильные ребята из Вышки и с экономического факультета МГУ, но в целом на сегодняшний день в России задача создания конкурентоспособных на международном уровне бакалавриатов по экономике не решена. Наша совместная программа и должна восполнить этот пробел. Мне кажется, было бы здорово, если бы талантливые дети, имеющие возможность учиться в Лондонской школе экономики, в Гарвардском или Йельском университетах всерьез рассматривали ВШЭ как альтернативу ведущим вузам мира.

— В чем специфика совместной программы по сравнению с уже существующим вышкинским бакалавриатом?

В. Автономов: Эта программа будет более свободной, она предоставит студентам еще больше возможностей для выбора предметов даже по сравнению с нашим оригинальным стандартом. Сократится количество обязательных курсов, предполагается, что одновременно студент будет изучать не более пяти курсов в семестр, и обязательными из них будут только экономические и математические дисциплины. Остальную часть учебного плана студент сможет сформировать сам: у него будет возможность выбирать курсы по биологии, психологии, истории, философии, физике и так далее. Планируется, что мы будем обучать наших студентов коммуникационным навыкам не только на русском, но и на английском языке, – они смогут делать презентации, писать научные работы на двух языках.

К. Сонин: Эта программа действительно является инновационной в организационном плане. Конечно, эта инновационность очевидна только в сравнении с российским статус-кво, достаточно архаичным. Организационно наша программа будет ближе к европейским программам, хотя мы постарались заимствовать все хорошее и из лучших американских. Мы не хотим, чтобы ребенок был навсегда связан своим выбором, сделанным в 16-17 лет. В советской системе получалось, что если вы поступаете на математический факультет, то ничего не узнаете на университетском уровне из биологии или лингвистики, а если поступаете на биологию, то ничего не знаете ни по computer science, ни по экономике – разве что не самые лучшие преподаватели вам прочтут лишь общий курс. В таком университете трудно стать специалистом по компьютерной биологии или экономистом, специализирующимся в вопросах здравоохранения.

Если мы хотим конкурировать с Гарвардом или Оксфордом, у нас должна быть программа, которая как минимум отвечает их стандартам. Поэтому с точки зрения преподавания она будет довольно стандартной для лучших исследовательских университетов мира. Экономика и математика – два основных предмета и много курсов по выбору. Организационные детали еще требуют уточнения: в частности, для нас важно, чтобы размер группы был не больше 25 человек, профессор должен знать своих студентов по именам, и иметь время для достаточно продолжительного общения. Мы надеемся, что студенты других подразделений ВШЭ также будут иметь возможность слушать курсы в рамках нашей программы и наоборот, наши студенты будут посещать занятия на других факультетах. Важно, чтобы совместная программа была одновременно частью и большого университета (ВШЭ), и маленькой, но сильной РЭШ.

— Совместный бакалавриат двух ведущих экономических вузов страны – это предложение, от которого сложно оказаться, и это добавляет еще одного конкурента в борьбе за лучших абитуриентов.

В. Автономов: Действительно, от конкуренции совсем тут не уйдешь. Но вышкинскому факультету экономики это не в новинку: на экономическом образовательном поле мы конкурируем за хороших студентов с Международным институтом экономики и финансов, факультетом мировой экономики и мировой политики, и при этом у нас сохраняются партнерские отношения, есть совместные научные проекты. Мы рассчитываем на дальнейшее развитие партнерских отношений и с Российской экономической школой. Во всяком случае конкуренцию за магистров обе стороны воспринимают вполне позитивно. Многие наши бакалавры идут в магистратуру РЭШ, которая является одной из сильнейших в Европе, она нацелена на формирование исследователей для мирового академического рынка. Но многие остаются в магистратуре Вышки, так как у нас есть такие магистерские программы, которых нет в РЭШ. Так что от конкуренции нам не уйти, и это не плохо: есть чему друг у друга поучиться. Думаю, что положительный эффект от взаимодействия будет преобладать над естественными издержками конкуренции.

— Каким образом формируется преподавательский состав для данной программы, будет ли процедура отбора конкурсной?

В. Автономов: Уверен, что в число преподавателей на совместной программе попадут лучшие специалисты из РЭШ и ВШЭ, но окончательное решение будет принимать международный академический совет, состоящий их внешних как по отношению к РЭШ, так и по отношению к ВШЭ, американских и западноевропейских исследователей и преподавателей. Именно внешние эксперты будут рассматривать кандидатуры, которые предлагаются нами, и выносить свой вердикт – достоин ли преподаватель работать на этой программе.

К. Сонин: Хотелось бы, чтобы как и в ведущих университетах мира, на этой программе работали действующие ученые, умеющие преподавать в современной манере, уделяя внимание формированию коммуникативных навыков студентов. Ребята должны много читать и обсуждать прочитанное с преподавателями. Нормальная система преподавания подразумевает, что студент прочтет и напишет то, что ему задали, а преподаватель с ним это обсудит. А не так, как часто бывает в российских вузах: студенты скачивают рефераты из интернета, а преподаватели эти рефераты не читают. Зачем читать, если это скачано из интернета? Студенты же рассуждают так: зачем что-то делать самому, если преподаватель все равно ничего не читает! Получается кривое равновесие.

— Каких абитуриентов вы хотели видеть на данной программе?

В. Автономов: Нам бы хотелось, чтобы в этот бакалавриат пришли выпускники математических школ, те, кто видит математическую или естественнонаучную карьеру, и кому мы готовы предложить альтернативу в области общественных наук.

К. Сонин: Этой альтернативы не было в России не протяжении многих десятилетий: сильные выпускники математических школ шли проторенной дорогой на математические и физические факультеты. Это было связано с тем, что в СССР фактически существовал запрет на профессии: в частности, практически никто не занимался современной экономикой, социологией, антропологией, а той же политологии как научной дисциплины, в которой используются, например, самые современные методы математической статистики, вообще не существовало. Мы же хотим предоставить ребятам возможность реализовывать свои математические таланты в экономике. Если мы посмотрим на мировой опыт, то для того чтобы быть действительно серьезным исследователем в экономике, математические способности нужны не меньшие, чем для профессиональной математики.

РЭШ и ВШЭ – это первые вузы в России, которые нанимают профессоров на международном рынке. Наши собственные профессора являются исследователями, которые наняты по конкурсу, а условием продления контракта с преподавателем является то, что он публикуется в научных журналах и выступает на научных конференциях. И если мы посмотрим на лучших молодых профессоров до 40 лет, то те люди, которые работают в РЭШ и в ВШЭ, вполне сравнимы с профессорами Лондонской школы экономики. И экономику в нашей совместной программе будут преподавать только такие люди. Все дисциплины на нашей программе будут преподавать лучшие, кто есть в России. Если же мы в России не найдем таких, значит, привезем и научим русскому языку иностранцев.

— Какие профессиональные стратегии будущих выпускников совместной программы вам кажутся наиболее вероятными?

В. Автономов: Вероятно, многие пойдут в магистратуру РЭШ, кто-то пойдет в нашу магистратуру, – трудно загадывать. Наши студенты в основном ориентированы на деятельность на практике, в бизнесе, в хорошо оплачиваемых секторах российской экономики. Выпускники магистратуры РЭШ ориентированы на академическую карьеру, но есть достаточно много примеров успешных карьер выпускников в крупных корпорациях и государственных органах. Профессиональные стратегии будущих выпускников совместной программы, как и любых других выпускников Вышки, будут зависеть от тенденций на рынке труда. Факультет со своей стороны каждый год с удовольствием берет своих выпускников в качестве преподавателей.

К. Сонин: В отношении профессиональных стратегий и трудоустройства выпускников мы хотим разбить еще один сложившийся в российском образовании стереотип – о «недоделанности» бакалавров. Многие продолжают считать, что бакалавр – это человек с неполным высшим образованием, и большинство студентов идет работать только после магистратуры или специалитета, или, что еще хуже, параллельно с обучением в магистратуре и даже аспирантуре. Как показывает мировой опыт, в этом нет абсолютно никакой необходимости: человек может быть успешным бизнесменом или инженером после четырех лет высшего образования. Поэтому мы хотели бы, чтобы после бакалавриата нашей совместной программы ее выпускники обладали всеми возможностями – могли пойти учиться в аспирантуру или магистратуру, или пойти работать, обладая для этого достаточными навыками. Наш выпускник будет хорошо знать экономику, будет уметь пользоваться всеми средствами анализа данных, будет хорошо знать английский язык, а всему остальному он научится на рабочем месте. Главное – он будет уметь учиться.

Людмила Мезенцева, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ

Источник

С Совбака ВШЭ-РЭШ – в Гарвард

«Мое поступление в Гарвард – это во многом следствие того, чему меня здесь научили», Максим Алексеев, выпускник 2019 года, рассказал о своем поступлении на совместную программу экономического департамента и Гарвардской школы бизнеса.

Автор текста: Елена Томулец, студентка второго курса совместного бакалавриата НИУ ВШЭ-РЭШ

Л: Максим, расскажи про программу, на которой ты будешь учиться.

М: Я поступил на PhD in Business Economics в Гарвард. Это совместная программа экономического департамента и Гарвардской школы бизнеса. Академически она практически не отличается от эконом-потока за исключением некоторых формальных требований. Например, мы должны будем взять несколько MBA курсов при бизнес-школе – возможно, в будущем кому-то из нас придется их преподавать. Еще в бизнес-школе выше финансирование и доступно больше ресурсов для проведения собственных исследований. В остальном – курсы, семинары, научные руководители у нас будут общими.

Пожалуй, единственное заметное отличие заключается в том, что на бизнес-экономику набирают людей, которые более заточены на проведение прикладных исследований. У многих моих будущих однокурсников за плечами есть опыт работы в индустрии или госорганах, и они, как правило, интересуются финансами, теорией отраслевых рынков или макро. Но, на самом деле, интересы часто меняются, и никаких ограничений на темы исследований программа, разумеется, не накладывает.

Л: В какие университеты ты еще подавался?

М: Я отправил заявки в восемь мест, все из топ-10. Это слегка рискованная стратегия – обычно всем студентам советуют добавлять хотя бы одну safe option, то есть место, куда они заведомо смогут поступить на случай, если что-то пойдет не так. Но я решил, что если поступить не получится, то буду подаваться в магистратуру РЭШ и, возможно, повторю попытку через два года. В итоге, дело до этого не дошло – заявки оказались успешными, и меня пригласили сразу на три программы.

Л: Гарвард – почти что очевидный выбор, и все же, были ли какие-то нетривиальные доводы в его пользу?

М: В Гарварде собран один из лучших профессорских составов. Особенно это касается области международной торговли, которой я сейчас интересуюсь. Возможность учиться у таких людей, как Марк Мелитц, сильно привлекает.

Кроме того, у меня будут сильные однокурсники, а в академии peer effects крайне важны. На программе оптимальный размер класса – 9 человек на бизнес-экономике и около 20-25 на эконом-департаменте. Каждый сможет найти людей с общими исследовательскими интересами; часто случается так, что эти люди становятся соавторами в будущем.
Важный фактор – это те ресурсы, которые предоставляет Гарвард. Прежде всего, это касается институциональной поддержки при проведении исследований – доступ к уникальным данным компаний и госорганов, возможность ставить лабораторные и полевые экономические эксперименты.
Ну и, безусловно, сам бренд Гарварда играет роль при дальнейшем устройстве на работу – на исследовательские позиции в университеты, места в регуляторах, хедж-фондах и других организациях, где требуется продвинутый экономический анализ.

Л: Как устроен процесс поступления? Что было самым сложным?

М: Для поступления в топ-5 нужны сильные рекомендации, образцовый средний балл и рейтинг, высокие баллы TOEFL и GRE, хорошее мотивационное письмо. Иногда требуют черновик диплома или пример небольшого исследования. Рекомендации от людей, с которыми ты вел научно-исследовательскую работу, являются, пожалуй, самым важным сигналом для приемной комиссии. В эти университеты подаются лучшие студенты со всего мира, и должно быть что-то, что выделяет тебя среди всех остальных. В целом, поступление – процесс несложный, только надо начинать сильно заранее. Приблизительный список рекомендателей, сданные тесты, черновик мотивационного письма, идею для диплома уже хорошо бы иметь к началу осени перед поступлением. Понятно, что, когда человек откладывает все до последнего месяца, бывает очень непросто.

Л: Когда ты понял, что хочешь строить академическую карьеру?

М: Экономикой я заинтересовался в старших классах, когда учился в матклассе 57-й школы. Сейчас в школе есть отдельный экономико-математический класс, но в мое время у нас был только базовый предмет, час в неделю по учебнику Липсица. Экономика казалась мне чем-то средним между математикой и историей, которые мне очень нравились. Я начал что-то читать дополнительно, и чем больше я читал, тем больше понимал, что экономика – это то, чем я хочу заниматься. С одной стороны, экономика – это, прежде всего, социальная наука, которая задает вопросы про устройство общества и требует понимания общественных процессов. С другой стороны, чтобы стать экономистом, необходимо уметь формализовать свои идеи и пользоваться математическим аппаратом.

После победы на Всеросе, я пошел на Cовбак. Я не вычеркивал для себя возможность работы в индустрии. На первом курсе я ходил на встречи с представителями консалтинга и инвестиционных банков, которые на регулярной основе устраиваются Центром карьеры и лидерства РЭШ, участвовал в нескольких кейс-чемпионатах. Однако я понял, что исследовательские вопросы для мне интереснее, и это то, чем я хочу заниматься далее.

Л: Почему после Олимпиады ты выбрал именно Совбак?

М: Во-первых, я посмотрел на те курсы, которые здесь читают. Фундаментальные курсы для общего развития от лучших приглашенных преподавателей и профильные экономические курсы, которые читают профессора с PhD ведущих университетов мира – это сочетание казалось серьезным. Это и оказалось серьезным. Совбак – это сильная программа, конкурентоспособная на мировом уровне.

Экономика требует широкого взгляда на мир и умения смотреть на вещи с разных сторон. Совбак учит умению мыслить в рамках самых разных дисциплин, а затем на эту основу накладывает специализированные экономические курсы. Для меня курс по «Истории искусств» не менее ценен, чем курсы по машинному обучению или прикладной микроэконометрике. На Cовбаке ты растешь не только профессионально, но и как личность, и это важно.

Кроме того, я понимал, что меня будет окружать 50-60 отобранных студентов, умных и целеустремленных. Средний уровень играет большую роль, потому что задает темп дискуссий на занятиях и влияет на качество твоего общения. Многие курсы на Cовбаке преподаются в маленьких группах по 15-20 человек. Следствием этого является тесный контакт с преподавателями и более индивидуальный подход. Многие совбаковские курсы просто не могут быть прочитаны так же для поточных аудиторий на 200 человек.

Л: Какую роль сыграл Cовбак в твоем поступлении?

М: Мое поступление в Гарвард – это во многом следствие того, чему меня здесь научили. Все умения и навыки, которые нужны для того, чтобы проводить экономический анализ, даются на Cовбаке в достаточной степени. Прежде всего, это касается умения анализировать данные и строить модели. Кроме того, за время обучения на Cовбаке я отшлифовал свои навыки владения письменным и устным английским.

Пожалуй, главный фактор – это та база, которую дает Cовбак. Математика для экономистов читается здесь на серьезном уровне. Я говорю про такие курсы, как динамическая оптимизация или случайные процессы. В мой год эти курсы к нам пришло слушать несколько студентов матфака, что в целом весьма показательно. Анализ данных и эконометрика тоже даются в достаточной степени. Знания, приобретенные на курсах по анализу данных, прикладной микроэконометрике и машинному обучению, я использую практически ежедневно в работе над исследовательскими проектами.

Второй важный момент – это так называемые “soft skills.” Умение четко и убедительно презентовать свои идеи на английском языке мне очень помогло в работе и при поступлении. Эти умения тренируются на Cовбаке за счет фундаментальных курсов и культуры устного и письменного общения – презентаций, эссе, семинаров. Когда я ездил по обмену от ВШЭ в University College London на втором курсе, несколько курсов там требовали написания длинных эссе, и мои работы были высоко оценены. Профессора, с которыми я работал на международных исследовательских проектах, неоднократно отмечали мою способность к коммуникации на английском языке. При поступлении в Гарвард у меня было интервью, где требовалось рассказать про себя и преподнести свои сильные стороны за ограниченный период времени. Навыки коммуникации часто недооценивают, однако на деле они играют большую роль. Их я во многом приобрел за время обучения на Cовбаке.

Третье – это гибкость программы. Совбак дает возможность получить все, что необходимо для достижения успеха в выбранном направлении. Здесь каждый студент строит собственную траекторию, необходимую для достижения целей. Программа дает много свободы, и это хорошо, когда знаешь, как ей пользоваться. Если у тебя есть цель – неважно, в академии или индустрии – гибкость программы позволит тебе максимально эффективно подойти к ней. У тебя есть возможность послушать нужные курсы и оставить свободным нужное время. Те мероприятия, которые устраивает Центр карьеры и лидерства РЭШ, Центр письма и коммуникации РЭШ, научные семинары ВШЭ и РЭШ, открывают огромные возможности – главное не упускать свои шансы. Программа помогает всем, хотя цели у всех разные.

Четвертое – это комьюнити РЭШ. Благодаря международным академическим связям РЭШ, я смог поучаствовать в исследовательских проектах, на которых я бы не смог оказаться иначе. Профессора РЭШ писали мне рекомендации и давали ценные советы по поводу поступления. Кроме того, я много советовался с выпускниками РЭШ, которые сейчас учатся в ведущих аспирантурах мира. Сообщество РЭШ очень тесное и всегда готово помогать своим членам.

Пятое – это бренд РЭШ. Что меня особенно поразило, когда я ездил в Гарвард на знакомство с однокурсниками, так это то, что почти все профессора и студенты на эконом-департаменте знали о существовании РЭШ. Когда я говорил, что я из Москвы, несколько раз сразу получал встречный вопрос “New Economic School?” – чаще угадывали только университет Боконни у итальянцев. Это говорит о том, насколько бренд РЭШ узнаваем в узких специализированных кругах. Несмотря на то, что совместный бакалавриат существует меньше 10 лет, я не первый и даже не второй студент, который отсюда поступает в Гарвард.

Л: Что бы ты посоветовал будущим первокурсникам, которые еще в начале пути?

М: Мой главный совет – как можно раньше найти долгосрочную цель и активно к ней идти. Многие первокурсники еще не знают, что им интересно. Так вот, первый курс Совбака, пока предметы несложные, – отличное время для того, чтобы походить на разные мероприятия и что-то понять про себя. Если рано выбрать цель, много работать и быть активным, то обязательно подвернуться шансы, которыми можно будет воспользоваться.
Еще есть одно важное предупреждение. Совбак дает возможность сделать жизнь легкой из-за гибкости программы. Так вот – не стоит этого делать. Этой свободой надо пользоваться для собственного роста. Не нужно тратить время или брать легкие курсы для повышения среднего балла. Время на Совбаке стоит тратить на интересные сложные курсы, part-time стажировки, исследовательские семинары, научные проекты, изучение языков, кейс-клубы. Тогда можно чего-то добиться, если только захотеть.

Источник

«Личное общение ученых незаменимо»: НИУ ВШЭ и РЭШ провели воркшоп по микроэкономике

На совместном воркшопе, который проходил в течение дня в несколько сессий, были представлены доклады ученых из МИЭФ, РЭШ и с факультета экономических наук Вышки. Мероприятие проводилось в смешанном формате – онлайн и офлайн.

В воркшопе приняли участие исследователи НИУ ВШЭ и РЭШ, также совместно была учреждена программа мероприятия и академическая подготовка. Мероприятие было посвящено вопросам микроэкономической теории и стало своего рода площадкой для углубленного совместного обсуждения текущих научных проектов.

С докладами выступили:

— Сергей Степанов (МИЭФ и ФЭН, ВШЭ), тема: Persuading Experts (МИЭФ и ФЭН, ВШЭ)

— Даниш Окулич (ФЭН, ВШЭ), тема: Matching agents to fighting clients

— Андрей Савочкин (РЭШ), тема: Time for Memorable Consumption

— Михаил Другов (РЭШ), тема: Optimal prizes in tournaments under nonseparable preferences

— Павел Андреянов (ФЭН, ВШЭ), тема: Scoring and Favoritism in Procurement

— Cергей Ковбасюк (РЭШ), тема: Imposing Commitment to Rein in Overconfidence in Learning

— Илья Красиков (ФЭН, ВШЭ), тема: Screening with Hard Information

— Стивен Кивинен (МИЭФ, ВШЭ), тема: On the Manipulability of Equitable Voting Rules

Подробнее о докладах можно почитать здесь.

Пейо Суасо-Гарин, участник воркшопа, доцент МИЭФ

Участники представили некоторые из своих последних исследований, охватывающих несколько областей современной микроэкономической теории, таких как дизайн механизмов и информации, социальный выбор или теория принятия решений. Воркшоп можно назвать инициативой, которая помогает озвучить важные на сегодняшний день идеи и улучшить коммуникацию между учеными из разных университетов и их подразделений. Я был поражен качеством представленных на воркшопе материалов, уверен, что многие из статей в конечном итоге опубликуются в ведущих научных журналах.

Должен отметить, что это было одно из первых научных мероприятий в офлайне (была также и онлайн часть) за время пандемии, что вызвало огромный интерес к вербальному обмену идеями, укреплению сотрудничества, поиску коллег для будущих научных работ. Лично я, присоединившись к коллективу МИЭФ в 2020 году, впервые встретился со многими своими коллегами, работающими за его пределами! Очный характер мероприятия показал: личное общение ученых незаменимо – как формальное, так и неформальное – для создания яркой и творческой академической атмосферы.

Татьяна Майская, участник воркшопа, доцент МИЭФ

Успеть провести офлайн-мероприятие было для всех нас крайне важно. Воркшоп стал глотком свежего воздуха после продолжительной академической изоляции. Кроме того, онлайн-сопровождение позволило принять участие и ученым, которые не смогли присутствовать – например, мой соавтор из (имя? Университет?). У каждого доклада был дискуссант, что значительно повысило эффективность обратной связи – я получила от этого огромную пользу.

Воркшоп позволил собрать вместе много сильных теоретиков из обеих школ – РЭШ и Вышки. У всех участников был огромный интерес, поскольку все объединены интересом к микротеории. Возникло ощущение, что я побывала на международной конференции по своему направлению.

Не могу не отметить, какую важную роль в этом сыграла организационная ответственность МИЭФ – все прошло очень гладко, включая административные, технические, логистические вопросы, и даже ланч, за которым мы здорово укрепили нетворкинг.

Источник