что плохого у хохлов
Крах украинских грез об ЕС: плохая еда, ужасные люди, дорогая медицина
Украинцы, уехавшие в поисках лучшей жизни в Швецию, утверждают: если бы не разруха и гражданская война на родине, они бы ни за что не поехали жить и работать в скандинавское королевство. Своими отзывами насчет Швеции украинцы делятся в группе Facebook, где собираются проживающие в Европе заробитчане (трудовые мигранты).
Жителям Незалежной не по нраву сырой скандинавский климат, провоцирующий у привыкших к южному солнцу украинцев простудные, легочные и ревматические заболевания. Полярная ночь зимой и дождливое лето вызывают у украинцев депрессии. Еда из местных супермаркетов, как утверждают украинцы, не идет ни в какое сравнение со свежими и вкусными украинскими продуктами.
«С продуктами в Швеции вообще беда. С медициной вывод такой: если нужно к врачу, надо брать билет на самолет и лететь в Киев. Особенно если нужно к стоматологу. Очереди к врачу-специалисту надо ждать хорошо если месяц, а то бывает, что и год. К платному доктору попасть не проблема — но где взять денег на него? Проще слетать в Киев и лечиться там. Все лекарства по рецептам, стоят бешеных денег. Шведы в довершение всего очень не любят работать. Поэтому магазины закрываются так рано, а конторы принимают, образно говоря, два часа в неделю — то есть когда ты на работе. Шведы по сравнению с украинцами — народ неконтактный и отмороженный, в Швеции иностранцу невозможно завести себе друзей или просто знакомых», — пишет украинка, которая, по ее словам, после десяти лет жизни в Швеции сбежала на родину в Киев.
С ней соглашается другая заробитчанка: «Швеция — страна не для больных людей. Если помираешь, то, может быть, тебе и быстро помогут. А если, скажем, отит, синусит, боли в животе или что-то такое — не дай Бог!»
С женщинами заспорила опытная эмигрантка с Украины, которая, кроме Швеции, жила в других развитых странах Европы:
«Насчет продуктов. Если, как говорите, в Швеции с продуктами беда, то в Дании и Норвегии вообще ужас. По сравнению с ними Швеция — рай с огромным набором хороших продуктов в магазинах и приемлемыми ценами. По погоде — соглашусь. Но здесь можно заработать денег на хороший отдых. А потом — какое наслаждение погреться под южным солнцем и вдыхать пьянящие запахи деревьев и цветов! Насчет врачей тоже соглашусь — чтобы попасть на прием, нужно крепкое здоровье. Но если они занимаются пациентом, то так тщательно, что пациент начинает сопротивляться».
В заробитчанской группе Facebook люди делятся мнениями о своих знакомых, которые в последние годы вернулись на Украину из США.
«Как говорят — последние восемь лет там стало плохо. Пандемия коронавируса многим всё испортила. И, чтобы вконец не разориться, возвращаются в Украину», — пишет участник группы.
Украинцы рассказали о тяжестях жизни в России: «Пельмени хуже»
На чужбине холодно, но сытно
Украинцы занимают третье место по численности населения в России. Многие переехали еще в 90-е годы и совершенно ассимилировались, другие – приехали на чужбину совсем недавно и только пытаются привыкнуть к новым условиям. Несмотря на отсутствие языкового барьера, жизнь в России сильно отличается от украинского быта. Мы поговорили с эмигрантами об их впечатлениях о новой стране.
Фото: Александр Корнющенко
Россия – большая, холодная, доброты на всех не хватит
По ее словам, несмотря на то, что ее родной город находится практически на границе с Россией, обычаи и культура здесь совершенно разные. «Для меня различия всегда были. Россия – пасмурная, солнце в лучшем случае 70 дней в году. Харьков же очень солнечный и более теплый. Люди на Украине более предприимчивые и живые», – отметила девушка.
Первое, что бросилось ей в глаза при пересечении границы, – масштаб России. «Вот даже едешь по Белгороду, а там дома здоровенные на огромном друг от друга расстоянии, Дворцы спорта, молодежи, таможня, громадные магазины – все большое и холодное. Люди ходят немного грустные. И стоит только проехать границу, на каждой обочине стоят бабушки: кто чеснок продает, кто – лук, кто – молоко. При мне лично несколько лет назад в Белгороде разгоняли последних бабушек. Местные жители очень возмущались: мол, где же они теперь все будут покупать? – но им отвечали: «Не положено».
Сейчас на Украине, конечно, тоже гайки закручивают, но лет пять назад любой человек мог встать почти на любой улице и продавать все что ему вздумается. Это было законное право каждого – практически как дышать. В Харькове есть свое производство, но рабочих мест не особо много. Когда человек не находит постоянной работы, он найдет себя в предпринимательстве», – рассказала Виктория.
По ее словам, украинцы сильно отличаются от россиян отсутствием страха перед надзорными и проверяющими органами. Слова «нельзя» там не знают. «Конечно, формально там все то же самое. Но вот лет 10 назад, даже если твою машину остановят ГАИ, то все знают, что нужно положить 5 гривен в документы – и тебе пожелают счастливого пути.
Законы там такие же строгие, но как-то все лояльно решаются на месте. В России если нарушил срок пребывания, прожил тут больше трех месяцев, то не остановят ни слезы, ни уговоры. Россия – страна большая, законы жесткие, и если к каждому прислушиваться, то на всех доброты не хватит», – сказала Виктория.
Что касается медицины, то в Харькове помощь можно получить только за деньги. На бесплатное лечение, конечно, можно рассчитывать, но это будет максимум койка в коридоре. «Я не особо хожу по больницам, но друзья рассказывают, что ситуация не очень хорошая. Хорошие больницы есть, но они в Киеве».
Она отметила, что Украина сейчас совершенно не то государство, которое было 7 лет назад. Украинцы больше смотрят в сторону Европы, и приезжающие из России больше не вызывают там любопытства местных жителей: «Кажется, у людей есть какое-то горькое чувство, что их бросили. Есть горечь, обида и недосказанность. Очень трудные чувства. Последний раз, когда я приехала, уже начала думать, рассказывать ли, откуда приехала, или нет».
Российские пельмени оказались хуже
Дана перебралась в Москву из Львова семь лет назад. Здесь девушка вышла замуж и получила российское гражданство. Дома у нее осталась мама, которую она также надеется убедить переехать в Россию. «Я очень скучаю по еде. У нас лепят очень вкусные вареники и пельмени, они прям пушистые – в Москве таких нет. Сама я не особо умею их лепить, поэтому каждый раз, когда приезжаю навестить маму и друзей, заказываю гору пельменей», – рассказала она.
Оказалось, на Украине больше, чем в России, принято собираться на праздники всей родней, а сами украинцы чтят все мыслимые традиции. «Меня удивило, что в России не принято собираться семьями, но я думаю, что это связано не столько с менталитетом, сколько с большими расстояниями. Москва – огромная. У нас ни один праздник не обходится без семейного застолья, и соблюдаются все традиции. На каждое Рождество подается кутья – это пшеница с орехами и медом. Потом все собираются, наряжаются и идут колядовать. Причем я никогда не участвовала в этих мероприятиях, и на меня прям обижались, что вот, мол, против семьи иду. Все собираются на крещение ребенка, свадьбы, похороны, дни рождения. Родственники знают друг друга и общаются до седьмого колена», – вспоминает Дана.
С наступлением весны многие отправляются на дачи. Загородные участки есть почти у всех украинцев. В то время как многие москвичи отдают участки под красивый газон и цветы, на Украине землю используют по прямому назначению. «Почти все бабушки на лето уезжают за город. Там начинаются посевы, грядки, все нужно окучивать, полоть, поливать. Потом начинаются бесконечные банки и засолы, которые впоследствии раздаются остальным членам семьи. Конечно, я не могу говорить за всех, но отношение к земле в Москве совершенно другое, и картошку тут проще купить в магазине. Я раньше своих бабушек не понимала, а теперь официально заявляю: своя и правда вкуснее», – говорит девушка.
О родине она вспоминает с теплотой: люди там добрее, приветливей и более участливы к чужим проблемам. «Но я допускаю, что дело еще и в восприятии. Украинский язык – мягкий, и складывается ощущение, что тебя всего обласкали. В России же мне постоянно кажется, что мне нахамили, хотя это, может, и вовсе не так. Просто люди так разговаривают.
Еще один момент – дружественные отношения в Москве быстро заводятся, но так же быстро распадаются. Дело не в том, что тут люди плохие, а просто один живет на востоке, второй – на западе, и можно никогда не найти время встретиться. С друзьями же из Львова я общаюсь до сих пор, хотя некоторых из них не видела почти 7 лет. Вот завтра по Скайпу будем отмечать день рождения подруги».
Зато в Москве метро красивое
В 2006 году Ирина приехала к подруге в Москву погостить на неделю. Переезда в планах не было вообще, но за это время она поняла, что возвращаться не хочет. В Виннице, откуда она родом, ее ничего не держало: семьи и детей не было. Очень быстро Ирина нашла работу в парикмахерской, где работает до сих пор. В силу профессии ей каждый день приходится общаться с большим количеством людей. На вопрос о ее впечатлениях о россиянах Ирина дипломатично отвечает, что однозначного мнения у нее не сформировалось, но «в каждой национальности есть свои мерзавцы». Зато от подмосковных украинцев она точно не в восторге. Оказывается, фразу «хохлы понаехали» можно услышать именно от самих переселенцев. При этом, по ее словам, на Украине к россиянам относятся хуже, чем здесь к украинцам.
По дому Ирина совершенно не скучает. «В Москве очень хорошие зарплаты, а в Виннице хорошо оплачиваемую работу очень трудно найти. У меня сейчас там осталась сестра, и я совершенно не понимаю, что она там делает. При этом цены на Украине на те же лекарства в три раза выше, чем в России, а зарплаты – в десять раз ниже», – пояснила девушка одну из причин своего переезда. Несмотря на отсутствие языкового и культурного барьера, поначалу ей приходилось довольно сложно. «В Виннице очень простые, открытые люди, которые очень уважительно общаются. В Москве же можно на каждом углу наткнуться на хамство. Если вы заблудитесь в Виннице, то вам тут же объясняют куда идти, а скорее всего даже проводят. Здесь же все спешат по своим делам, и выяснить у прохожих дорогу можно с трудом».
В российской столице ее очень удивило метро. «В Киеве тоже есть подземка, но там буквально три ветки. Здесь же оно огромное, и не всегда интуитивно понятно, куда нужно идти. Мне, наверное, только минут 30 понадобилось, чтобы сообразить, где купить проездной и куда потом идти. Сначала пыталась спросить у прохожих, но все спешили по своим делам. Если честно, то я и сейчас частенько сажусь не на ту платформу. С другой стороны, московское метро действительно очень красивое. Каждая станция – как отдельное произведение искусства», – поделилась она впечатлениями.
Всё о хохлах, или Зарисовки из сумасшедшего дома
Хохол — это звучит гордо!
Раньше про хохлов сочиняли анекдоты, но сейчас в этом нет необходимости. Это настолько самобытные и занятные персонажи, что можно получать удовольствие, просто наблюдая за ними. Раньше была популярна передача «В мире животных», а сейчас мы просто включаем новости. Ну что ж, давайте дадим характеристику этому подвиду.
1. Сами хохлы называют себя украинцами. Убеждены, что весь мир произошёл от них. Если Котляревский в своей Энеиде писал об этом с иронией, то сейчас — шутки в стороны. Русские произошли от украинцев. Украинская культура — самая древняя и великая. У украины — самые великие герои, правда, изучать их биографию почему-то стыдно. И почему-то этих украинцев все всегда угнетали — и поляки, и турки с татарами, и, главное, москали. Если турок, татар и поляков украинцы простили, даже объявили братьями, то москали — это их злейшие враги. Но об этом ниже.
2. Хохлы — исключительно ленивая нация. У них даже в гимне так и написано: «Згынуть наши вороженьки как роса на сонци, запануем и мы браття на своей сторонци». Другими словами, жить мы хотим хорошо, причём обязательно «панувать», как говорится, «там, где два хохла, там три гетьмана». И главное — так, чтобы при этом ничего не делать. Всё должно происходить само собой. И деньги в бюджете откуда-нибудь возьмутся. И газ появится сам по себе. И зарплаты обязательно должны повысить (с каких ресурсов — непонятно, экономика — наука для убогих). И долги МВФ без нас отдадутся, ибо сами и за 100 лет не расплатимся.
А вот если «пануваты» не получается, тогда хохлы ищут виноватого или виноватых. Это кто угодно, кроме них самих. Чаще всего в последнее время достаётся России и Путину. Песенки в стиле «ла-ла-ла» очень повышают самооценку, а высказывания министров на уровне ниже среднестатистического быдла вообще поднимают национальное самосознание до небес. Я скажу больше: Европа должна быть благодарна России за её терпение. Если бы России не было, вся неугомонная энергия украинских голодранцев переключилась бы на неё. И тогда бы Европе рассказали, как нужно преклоняться перед самой демократичной страной в мире после США. И, соответственно, ублажать финансово. Ясное дело, никто бы не ублажил, но выслушивать буйнопомешанное стадо дебилов — удовольствие то ещё.
3. Теперь о демократии. Ещё со школы нам твердили, что у нас самая демократичная конституция в мире. Теперь к этому добавилась и самая демократичная власть с самыми демократичными СМИ. И плевать, что в Украине избивают и держат в обезьянниках журналистов, заживо сжигают людей, у власти олигархи, контролирующие все возможные СМИ, глушатся и запрещаются иностранные каналы, а уровень цензуры вернулся примерно к 1980 году. Хохлы никогда не отличались хорошей памятью, поэтому с радостью глотают всё, что рассказывают им по голубым экранам. Мысль о том, что можно уничтожить страну из-за недостаточного уровня демократии, стала нормой. И никто не задаётся вопросом, случайно ли то, что именно в том регионе огромные запасы нефти. Думать — удел ущербных. Истинные хохлы себя этим не утруждают.
5. А ещё хохлы очень любят деньги. Все любят. Но, как в известном анекдоте, «реально» и «гипотетически» — это разные вещи. Реально имеет много денег узкая прослойка населения, так называемые олигархи. А гипотетически любят все остальные, правда, хватает этого «гипотетически» в основном на еду, да и то не всем. Но даже олигархи любят побираться. Они просто виртуозно клянчат деньги у всех, у кого можно, даже у клятых москалей. Но, увы, лимит доверия к ним упал ниже плинтуса, и дают всё реже.
6. А ещё хохлы очень наивны. Они убеждены, что для построения успешного государства нужно «скакать» на Майдане (это центр их культурной жизни), чтоб отличаться от «немытой убогой России», всем ходить в вышиванках и покрасить все окрестные заборы и столбы в национальные цвета. Ну, и ещё избавиться от москалей, но это же очевидно.
В общем, глядя на обитателей Укропии, невольно задаёшься вопросом: то ли ты смотришь «В мире животных», то ли зарисовки из сумасшедшего дома. А ещё лучше — не смотрите телевизор совсем. Говорят, это заразно, можно подхватить «майдан головного мозга».
Никому не нужное государство. Украина как тупиковая ветвь развития
С Украиной, казалось бы, всё в полном порядке: толпы в веночках клянутся в верности Вiтчизне, патриотических песен и виршей несметно, а уж «Слава Украине» со всех трибун провозглашается многотысячно. А страна вымирает, и даже гимн-заклинание, что «шэ нэ вмэрла» не помогает. За короткую эпоху независимости страна потеряла почти треть населения и сегодня на 100 умерших приходится всего 52 новорождённых — то есть рождаемость на Украине почти вдвое меньше смертности.
О свежих послемайданных «достижениях» рассказывает, например, депутат Верховой Рады Ринат Кузьмин: «За 7 лет, на протяжении которых нас пытаются втянуть в НАТО и заставить воевать с Россией, мы имеем следующий результат: Украина находится на последнем месте по уровню экономики в Европе. Украина самая коррумпированная страна в Европе… Из Украины выехало почти 130 тысяч врачей, на Украине за последние 7 лет не построили ни одного речного пассажирского судна, вся авиастроительная отрасль не получила ни одного серийного заказа, 40% земель находятся в состоянии загрязнённости». И так далее, и тому подобное.
Не заладилось как-то сразу, и продолжается до сих пор. Видимо, насильственной украинизации и возвращения в обиход бандеровского флага оказалось недостаточно для построения процветающего общества. Осмелюсь предположить, не поможет и в будущем: что было мёртво изначально заклинаниями не оживить. Любовь к своей стране — это не казенный патриотизм, а деятельное созидание. Но созидание было подменено разворовыванием, как истинное государственное творчество — коррупцией, унитарностью, национал-симулякрами. Вот и доныне, под ставшим привычным ультрапатриотический визг, Украину разворовывает всё нарастающими темпами.
«Маленькая жирующая паразитирующая на стране прослойка олигархов и зеленых слуг, а также бывших министров, депутатов, президентов (их немного по отношению к многомиллионным нам) прожирает страну, прожирает нас, распродает, отдает в залог, в займы, экспортирует как рабочую силу», — с горечью констатирует украинский экономист Максим Гольдарб. Но дело, как мне кажется, несколько глубже ярких эмоций: жителям Украины не нужно своё государство, они его не любят — как и оно их.
Украинский историк Александр Каревин приводит весьма показательный документ эпохи первой украинской государственности, о преемственности с которой так любят рассуждать сегодняшние киевские правители. «На интересный документ наткнулся. Отчёт о совещании украинских послов и председателей миссий 18-22 июня 1919 года, — рассказывает Александр Каревин, — Совещание состоялось в Вене под председательством Владимира Темницкого, тогдашнего петлюровского министра иностранных дел. Укродипломаты пришли к выводу, что «независимость Украины» — дело постепенное, достигнуть её сразу не получится, поэтому следует добиваться установления над Украиной протектората либо Англии, либо Америки. Протекторат Франции они посчитали невыгодным, а вот английский или американский — «с международной точки зрения неизбежен, с украинской — при определённых условиях — даже желателен». Собственно, вся суть «українських національно-визвольних змагань» 1917-1921 годов как раз и заключалась в поиске укровождями хозяина, которому бы они могли продать Украину с наибольшей выгодой для себя. Правда, в то время установить такой протекторат не получилось, ибо торговцев Украиной выбросили за её пределы. Зато получилось уже в наше время, спустя почти сто лет. Они своего добились».
Украинское государство системно торгует своей страной — вместе с ее жителями, природными ресурсами, а теперь уже и землей. И проку от такого государства лишь грабителям в законе: пока обычный украинский почтальон зарабатывает, условно говоря, 2 тысячи гривен, руководитель «Укрпочты» получает в месяц 2 миллиона. При этом ещё в конце прошлого года 82,7% украинских пенсионеров получали пенсию до 4 тысяч гривен, что было ниже фактического прожиточного минимума. Можно сколько угодно возводить высоченные флагштоки (с косым наконечником-трезубцем) или запускать герб из шариков (который, впрочем, тут же рухнул на Крещатик) однако факт остаётся фактом — Украина самая нищая страна континента.
Страна рядовому украинцу не принадлежит, а чтобы сотворить нечто толковое лично для себя — государство ему давно не помощник. Выращивать на огороде можно без государства, без государства создавать художественные ценности (для кого-то и камлания Вакарчука художественная ценность), государство не защищает от неонацистов на улицах и от мошенников в высоких кабинетах, не даёт достойного образования и достойной старости… Так зачем оно такое нужно, и самое главное — для кого?
И каждый последующий год украинской независимости — словно раскрутка плохого сериала: невероятные обещания, завышенные ожидания публики, зря потраченный вечер и неминуемое разочарование. Однако бездарный фильм уже просмотрен, а рекламное время в нем продано с большой выгодой. Остаётся пустота.
«Мы ненавидим вас так же, как укропов» Патриоты, беженцы и ненависть к России: репортаж из прифронтовых городов Украины
Уже совсем скоро, 31 марта, украинцам представится возможность в очередной раз изменить судьбу своего отечества. В стране пройдут президентские выборы, которые определят будущее страны и ее граждан на годы. Но далеко не все на Украине готовы сегодня сделать выбор и пойти вперед, так и не разобравшись со своим недавним прошлым. Чтобы понять, чем сегодня живет Украина и непризнанные республики Донбасса, чего боятся и о чем мечтают там простые люди, «Лента.ру» попросила журналиста Игоря Ротаря поделиться впечатлениями от поездки по Юго-Востоку.
Тут не разговаривают с незнакомцами
То, что мое путешествие по Украине будет нелегким, я понял еще в США, когда начал готовиться к поездке.
«Да нет, мои львовские друзья не будут общаться с российским журналистом, это исключено!» — огорошил меня знакомый киевский репортер.
После этого, договариваясь об аренде квартиры в Донецкой области (территория, подконтрольная Украине), я представился американским журналистом (что тоже правда) русского происхождения — и снова неудача. «Будете писать о том, что нас правильно там (на территории ДНР/ЛНР) убивают! Мы ненавидим вас, американцев, так же, как и «укропов». Нет у меня жилья для пособников убийц!» — написала мне местная женщина.
Тогда я решил говорить, что просто пишу книгу об Украине. Но как только я спросил венгерского журналиста из Закарпатья, есть ли среди местных венгров сторонники автономии, связь прервалась. С тех пор мой несостоявшийся собеседник больше ни разу не взял трубку.
С тем же результатом завершилось мое общение с представителем украинской христианской организации, помогающей беженцам с Юго-Востока. Прямо мне в интервью не отказывали, но писали какие-то очень туманные ответы и даже отказывались дать номер телефона. В конечном итоге после многодневной переписки христианин дал мне телефон какой-то другой благотворительной организации. Как мне кажется, его отпугнуло то, что меня интересовали не только проблемы, но и настроения в обществе.
— Поддержка автономии — это сепаратизм, то есть уголовная статья, да и вопрос о настроениях в регионе, где служба безопасности отлавливает «пособников террористов», очень скользкий, у нас нужно быть очень осторожным в общении с людьми, — объяснил мне местную специфику украинский правозащитник.
«Нам что белые, что красные»
Свою поездку по Украине я решил начать со Славянска. Для Украины это город знаковый. Именно здесь, а также в соседнем Краматорске, весной 2014 началось противостояние украинской армии и ополченцев под командованием Игоря Стрелкова. Летом того же года город перешел под контроль киевских властей. Я был в Славянске и Краматорске (как и в других городах Донбасса) зимой 2015-го, и мне было интересно, что же здесь изменилось с тех пор.
«Город — нечто вроде гоголевского Миргорода; есть парикмахерская и часовой мастер, стало быть, можно рассчитывать, что лет через 1000 в Славянске будет и телефон… Дома выглядывают приветливо и ласково, на манер благодушных бабушек», — так описывал Славянск побывавший здесь Чехов.
Сегодня в городе есть и связь, и интернет, но провинциальный дух по-прежнему наполняет жизнь Славянска. Этот провинциализм объясняет и политическую пластичность части местных жителей. В беседе со мной многие из них простодушно говорили, что, когда смотрят российское телевидение, то они за Россию, а когда украинское — за Украину. «Нам шо белые, шо красные — лишь бы гроши платили», — наиболее частый ответ на вопрос о политических предпочтениях.
В свое время бывший премьер-министр ДНР Александр Бородай объяснил, что выбор Славянска как центра сопротивления был сделан неслучайно. По его мнению, Славянск, в отличие от крупного регионального центра Донецка, был оптимальным местом для начала вооруженной борьбы. Думаю, что главная причина такого решения — внушаемость не слишком образованного и глубоко аполитичного местного обывателя. Так, во времена, когда город контролировался ополченцами, на улицах висели плакаты: «Если ты не хочешь, чтобы твои жена и дети оказались в фильтрационных лагерях — вступай в ополчение!» И люди в это верили и шли воевать с «фашистами».
Таких относительно небольших (под 100 тысяч жителей) городов очень-очень много в Донбассе. За исключением Приднестровья, советское прошлое здесь ощущается сильнее, чем где-нибудь в бывшем СССР. Именно в таких городках живет большинство «ватников» — пророссийски настроенных, латентных сторонников сепаратизма.
«Слишком много быдла»
«Cовковость» донбассцев стала притчей во языцех во всей Украине. Вот какие аргументы использовал в эфире украинского телевидения боец АТО с Западной Украины, доказывая, что они воюют не с местными ополченцами, а с регулярной российской армией: «Донбассцы — это такие недоразвитые люди, они даже машину толком водить не умеют. Очевидно, что если бы не Россия, то мы бы таких людей давно победили».
Увы, нечто подобное можно услышать и от вполне образованных киевлян. Так, мой киевский приятель — бизнесмен — был жутко возмущен аннексией Крыма, однако ничуть не горевал о возможной потере Донбасса, так как «там слишком много быдла». Неудивительно, что такое, мягко говоря, неуважительное отношение отталкивает от Украины жителей Донбасса.
Сегодня следов былой войны в Славянске не видно. Много неплохих магазинов (есть даже зоо), самых разных кафе и кофеен. Кстати, в какой-то момент мне даже показалось, что я оказался в США.
Во-первых, очень много всяких бургерных. Часто попадаются «пиратские» «Макдоналдсы» (здесь они называются MacBurger), похожие на классические как две капли воды, но с перевернутой буквой М на входе. Во-вторых, меню кафе изобилует как английскими словами (например, coffee, tea), так и англицизмами: скажем, вместо «молочный коктейль» пишут кириллицей «милкшейк». Очень повеселила местная реклама на причудливой смеси английского с украинским: «Вiзьми свою freshкартку та купуй ще вигiдно».
Впрочем, о том, что атмосфера в городе далека от благополучной, можно догадаться по настенному творчеству в подворотнях. Так, например, на одной из стен красовался лозунг «Слава Украине!», но в какой-то момент первое слово заменили на «позор», а после и вовсе замазали его краской.
Наиболее сильно во время войны пострадал пригород Славянска Семеновка. Когда я побывал здесь четыре года назад, то поселок напоминал Сталинград времен Великой Отечественной: уничтожено было приблизительно 70 процентов домов. Сегодня Семеновка восстановлена почти полностью. О былой трагедии напоминает лишь полустертая надпись на автобусной остановке: «Нас пришли убивать», разрушенная психбольница с восстановленным немцами детским отделением и несколько заброшенных домов.
— Жилье восстанавливали международные организации, посольства зарубежных стран, религиозные организации, но не украинские власти. Нам также неизвестны случаи, когда людям была бы выплачена компенсация, — рассказывает мне сотрудник волонтерской организации, работающей с беженцами (официально — вынужденными переселенцами) Екатерина Ханева.
— Жившие в многоквартирных домах получили компенсацию за разрушенное жилье. В частном же секторе люди стали восстанавливать свои дома сами, и зачастую невозможно установить, что именно было разрушено, — отвечает на эту критику главный специалист пресс-центра администрации Славянска Дарья Кузьмина.
Но даже те, чье жилье вроде бы восстановлено, все равно недовольны:
— Да, нам помогли, но раньше у нас был огромный дом, а сейчас времянка.
— А ты случайно не чех? — наскакивает на меня не совсем трезвый мужичок в рванной телогрейке. — Чехи мне несколько шифиринок дали, а все основное сам. Хватило денег лишь на халупу с сортиром на улице!
Мой вопрос о предпочтениях на президентских выборах вызывает у большинства семеновцев глухое раздражение: «Да ни за кого. Никому не верим».
«По-прежнему гибнут люди!»
Людей из гуманитарной организации «Пролиска» (от украинского — подснежник) в Харькове в шутку называют «камикадзе». На собственных машинах, нередко под обстрелами, они добираются в наиболее опасные места в зоне конфликта. Раздают там продукты мирному населению, вывозят женщин с детьми.
— В мире очень многие думают, что война в Украине уже закончилась, но на самом деле это полная чушь! Бои идут постоянно, по-прежнему гибнут люди, — убеждает меня руководитель «Пролиски» Евгений Каплин. По его словам, непосредственно в зоне соприкосновения воюющих сторон проживает около миллиона человек.
Там катастрофически не хватает медиков, огромные проблемы с доставкой гуманитарной помощи — люди нередко просто голодают. Поэтому неудивительно, что большинство обитателей прифронтовой зоны не слишком жалуют власти.
— Мне кажется, что люди просто не пойдут голосовать. Они уже никому не верят! — говорит Евгений.
Интересно также, что по данным социологической службы Центра Разумкова, на любые компромиссы ради мира в Донбассе согласны только 16 процентов жителей Украины, а вот среди жителей «украинского» Донбасса таких в три раза больше — 46 процентов.
«Здесь живет агент русского мира»
Никуда не делась и атмосфера страха, нервозности и подозрительности. Я мило беседовал о жизни c сотрудницей отдела регистрации недвижимости администрации Cлавянска, но как только я спросил женщину о ее политических взглядах, ее лицо стало каменным: «Я не говорю и не пишу о политике, так как работаю в государственных структурах, одно «неверное» слово и меня уволят тут же».
Служба Безопасности Украины до сих пор выявляет граждан, сотрудничавших с ополченцами во время войны. Причем тюремный срок можно получить не только за участие в боевых действиях, но даже за работу кухаркой у сепаратистов.
Такую политику силовых структур трудно назвать разумной. Ведь Киев по-прежнему хочет вернуть себе контролируемую сепаратистами часть Донбасса, а там при таком подходе придется арестовать сотни тысяч.
Более того, как сообщили мне пожелавшие остаться неизвестными правозащитники, активность Службы Безопасности Украины резко возрастает, когда нужно обменять очередную партию пленных украинских военных. В такое время для ареста людей «чекисты» ищут любой повод. Человека могут задержать только за то, что у него нашли сепаратистскую листовку или же за то, что он поделился с родственником информацией о продвижении войск. Может быть сказанное правозащитниками и неверно, но в то, что украинские «чекисты» умышленно арестовывают людей для обмена, в Донбассе верят многие.
Впрочем, есть и те, кто считает, что силовые структуры выявляют «сепаров» недостаточно активно. Так, иногда анонимные активисты вывешивают на квартирах «неблагонадежных граждан» таблички: «Здесь живет агент русского мира». Правда, пресс-служба полиции уже заявила, что такие патриотические действия незаконны.
И, наконец, главный аргумент аполитичного донбасского обывателя против властей — это резкое снижение уровня жизни после майдана. Но в отличие от западенцев, на востоке страны никто не готов на такие жертвы ради снижения российского влияния. Сегодня в украинском Донбассе распространена такая шутка: «Зачем было Януковича свергать? Чтобы доллар в три раза вырос, а коммуналка в два? Да можно было и с ним договориться!»
Оба хуже
При таких настроениях уже не кажутся удивительными предпочтения донбассцев на предстоящих президентских выборах. По результатам исследований социологической компании Seetarget, 31 процент избирателей Донецкой области собирается отдать свой голос за политика Юрия Бойко (бывший однопартиец Януковича, человек из команды Медведчука, — прим. «Ленты.ру»). На втором месте актер Владимир Зеленский с 28 процентами, и лишь на третьем — действующий президент Петр Порошенко — за него готовы отдать голоса 15,5 процента местных избирателей.
Напомним, что Юрий Бойко выступает за прекращение военных действий и «примирение» с Россией. Владимира Зеленского поддерживает «протестный электорат», разочаровавшийся в украинской политике в целом. Другими словами, без малого две трети донбассцев не поддерживают не только действующего президента, но и весь нынешний украинский политический истеблишмент.
К слову, похожая картина в соседней с Донецкой Харьковской области. Здесь за Юрия Бойко готовы проголосовать почти 20 процентов избирателей. После него в рейтинге располагаются Юлия Тимошенко и Владимир Зеленский (по 15,5 процента у каждого), а затем действующий президент Порошенко с девятью процентами.
Между тем на Востоке понимают, что их голоса едва ли будут решающими, и окончательный выбор все равно будет между Тимошенко и Порошенко. С точки зрения же жителей этой части Украины они одинаково плохи, поскольку как минимум не приветствуют сближения с Россией, и, что хуже, выступают «за войну до победного конца». То есть не стоит рассчитывать, что после выборов негативное отношение восточных украинцев к действующей власти изменится.
Плохо для России — хорошо для Украины
В то же время было бы ошибкой считать, что все жители украинского Донбасса не поддерживают политику Порошенко. Так, из того же социологического опроса следует, что идеи Евромайдана разделяют не менее четверти жителей Донбасса. Правда, в нюансы политических платформ того же Порошенко или Тимошенко они не вдаются. Большинство используют простую логику: что плохо для России — хорошо для Украины.
Сын хозяев, у которых я снял квартиру в Славянске, до войны учился на юридическом факультете Донецкого университета, но после начала военных действий решил, что сейчас «не до учебы», и записался в украинскую армию добровольцем. Причем этого парня язык не поворачивается назвать солдафоном — он хорошо воспитан, всесторонне образован, неплохо говорит по-английски. Но при всем этом он не скрывал своего радикализма. Так, например, он с восторгом рассказывал, что в Днепре (бывший Днепропетровск — прим. «Ленты.ру») можно крикнуть на улице «Слава Украине!», и кто-нибудь обязательно ответит: «Героям слава!», а в Славянске, к его глубокому сожалению, такого поступка в лучшем случае не поймут.
Как мне показалось, в среднем, донбасские патриоты менее «совковы» и образованней своих пророссийских оппонентов: например, очень активно поддерживают действующую власть сотрудники библиотеки Славянска. И вовсе не потому, что работникам бюджетной сферы так положено. Их настроения вполне искренние, что подтверждается высокой гражданской активностью, свойственной волонтерам и активистам.
Украинцы и хохлы
Восток Украины считается русскоязычным, но сказать, что в Донбассе вовсе не говорят по-украински, было бы неправдой. В селах Донбасса можно встретить достаточно людей, говорящих на украинском. Они даже учились в украинских школах, правда, не совсем правильной «мове» (подобно тому, как в школах канадского Квебека изучают местный французский). Доходило до того, что восточные украинцы, когда приезжали в Западную Украину, вынуждены были говорить по-русски, так как иначе их там просто не понимали. Тем не менее в сельском Донбассе есть люди, которые считают своим родным языком именно украинский, а не русский. Их меньшинство, но они все же есть.
Еще недавно «свои» русские были гораздо ближе восточным украинцам, чем западенцы. Каждый раз, когда в разговоре всплывал национальный вопрос, местные подчеркивали, что в Восточной Украине никогда не имело значения — русский ты или украинец.
Сегодня ситуация несколько изменилась, но местные украиноязычные в большинстве своем простые деревенские люди, далекие от политики. Они не хотят ссориться со своими соседями, поддержавшими ополченцев, но и к украинской армии относятся вполне благожелательно. А потому — стараются «национальный вопрос» лишний раз не поднимать. В беседе со мной местные продавщицы на вопрос — украинки ли они, отвечали: «Мы — хохлушки!» Видимо, сегодня в Донбассе само слово «украинец» несет определенную отрицательную нагрузку, и, называя себя «хохлушками», женщины как будто бы заявляли о своем нейтралитете.
Таковы настроения в народе, но государственная политика сегодня заключается в том, чтобы русскоязычный Донбасс сделать украинским.
— У нас в Святогорске (городок в окрестностях Славянска — прим. «Ленты.ру») всегда была только украинская школа. Но до этого там и русский учили, хотя бы как иностранный, — рассказывает женщина средних лет по имени Олена. — А с этого года он исключен из программы полностью. Я бежала из Донецка именно потому, что была за Украину и против сепаратистов. Но я русскоязычная украинка и мне непонятно, почему моих детей вынуждают забыть родной язык. Они пишут по-русски с жуткими ошибками, а у меня нет денег, чтобы нанять им частного преподавателя.
Украинизируется не только Святогорск, где, к слову, практически никто не говорит на мове, но и все города украинского Донбасса».
— В школах Славянска сегодня почти треть русскоязычных классов, но уже к 2021-му все будут украиноязычными, — рассказывает главный специалист пресс-центра администрации Славянска Дарья Кузьмина. — Уже в этом учебном году из 43 первых классов Славянска русскоязычными оставили два, а в соседнем Краматорске только один русскоязычный класс.
В украиноязычных классах русский язык как иностранный может преподаваться лишь в том случае, если найдется дополнительное финансирование. Стоит ли говорить, что деньги на такой предмет сегодня находят крайне редко. Отметим, что такая украинизация происходит не в селах, а именно в городах, где русскоязычных — подавляющее большинство.
«Какой-то Советский Союз был!»
Я часто бывал в Восточной Украине в советское время и могу засвидетельствовать, что местные жители ничем (кроме фамилий) не отличались от русских, они говорили на том же языке, читали те же книги и смотрели те же фильмы. Неудивительно, что сегодня эти, по сути, русские люди без энтузиазма относятся к перспективе отказа от одной из мировых культур в пользу народного фольклора, мало кому известного за пределами Украины.
И, кстати, большинство украинцев это понимали. Сошлюсь на самого почитаемого на современной Украине историка — канадского профессора украинского происхождения Ореста Субтельного. В своем особо почитаемом на Украине учебнике «История Украины» он пишет, как в восьмидесятые годы прошлого столетия на Украине шутили: «Если начнется новая украинизация, то евреи выучат украинский за год, русские — за два, а украинцы — за пять».
Ситуация стала меняться после распада СССР. Среди новой украинской политической элиты оказалось много националистов, стремившихся «украинизировать» страну любой ценой. Их политику поддерживали и демократы, воспринимавшие русскоязычие Восточной Украины как наследие СССР, а, следовательно, коммунистов.
И, наконец, «украинизация» отвечала интересам США. В своей книге «Великая шахматная доска» известный американский политолог-советолог Збигнев Бжезинский прямо писал, что важнейшая задача США на территории бывшего СССР — сделать так, чтобы влияние России на Украину стало ничтожным.
Казалось, что осуществить это в стране, где около 80 процентов населения считали своим родным языком русский, будет очень непростой задачей. Но, как известно, дорога в тысячу ли начинается с первого шага. Как поведал мне — не без хвастовства — один знакомый американский политолог: якобы именно он посоветовал перевести все мультфильмы на украинский, чтобы ребенок волей-неволей приучался к государственному языку с детства.
В целом, такая политика оказалась успешной. Новое поколение, выросшее на Украине за годы независимости, владеет украинским в совершенстве, в том числе и этнические русские. И, в отличие от «советских» украинцев восточных областей, не стесняется на нем говорить.
Но куда важнее другое. Эти молодые люди имеют очень смутное представление о том, что за страной был Советский Союз, и просто не представляют себе, как это Украина может не быть независимым государством. «Какой-то союз государств тогда был. Бабушка моя его очень хвалит, — говорит молодая учительница физики из Славянска. — А кто в него входил, я и не знаю. Вот интересно — Греция в СССР была?»
Сегодняшние украинские дети уже в детском саду поют украинский гимн, прижав руку к сердцу. Русскую литературу в школах преподают наряду с другой иностранной. И, конечно же, все это откладывает отпечаток на сознание детей.
Пропаганда (кстати, далеко не всегда лживая) рассказывает об исторической тяге русских к диктатуре, о выборе украинцев между предрасположенностью россиян к рабству и европейской свободой. Все это отталкивает украинскую молодежь от бывшей метрополии. И с этой точки зрения снос памятников Ленину и других символов коммунизма вполне понятен и логичен. Чем меньше на Украине останется напоминаний об общем прошлом с Россией, тем легче будет убедить граждан, что они не русские, а украинцы.
«Украинскую нацию делает Путин»
Немалую лепту в формирование украинского национального самосознания внесла война. Так, знакомый журналист, беженец из Донецка, чуть не накинулся на меня с кулаками, когда я спросил его, почему он, русскоязычный человек, воспитанный на Пушкине, Толстом и Достоевском, считает себя украинцем.