что плохого в нацизме

Что такое фашизм и почему он не нужен ни в каком виде

Советским школьникам часто приходилось видеть документальные фильмы про Бухенвальд, Освенцим, Майданек, Треблинку. Сейчас детей стараются уберечь от таких тягостных кадров. И в результате мы забываем. Нам уже кажется, что на самом деле все было не так страшно.

Слово «фашист» сегодня является, безусловно, ругательным, и ругают им кого ни попадя. Ничего удивительного в этом нет: ругательства любят становиться универсальными, это вообще такие специальные слова, которые стремятся обозначать все на свете, и совершенно все равно, что они определяли изначально. Взять, например, «поганца». Слово это обозначает язычника, политеиста — но разве хоть один поганец сейчас об этом вспоминает? С фашизмом, однако, все сложнее. Разнося это определение по кочкам, мы потихоньку начинаем забывать его смысл, и так не очень-то явный, строго говоря. И потому становимся беззащитнее, ведь, забыв о сути явления, мы можем не заметить даже самых внятных признаков, разгуливающих у нас под носом. Так что иногда не вредно освежить в памяти основные положения этой идеологии. Просто чтобы помнить и понимать.

Надо сказать, что СССР и западный мир так никогда и не сошлись в том, что такое фашизм. «Наше» определение принадлежало болгарскому политику Димитрову и считалось каноническим, обсуждению не подлежащим. Приведем его тут почти целиком, хотя оно длинное и скучное. «Фашизм — это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм — это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции».

Что породило фашизм

Надо сказать, что господин Димитров был совершенно неправ, но из-за этой его аксиомы советские историки и политологи были вынуждены. ну не то чтобы врать в своих работах о фашизме, но во всяком случае делать кульбиты на ушах вокруг да около реальности. В связи с этим среднестатистический россиянин, житель страны, больше всех пострадавшей от фашизма, до сих пор имеет о нем довольно смутные представления. Сегодня мировой наукой выделено десять признаков, совокупность которых непременно является фашизмом, хотя то или иное фашистское государство может и не иметь некоторые из них. Но, прежде чем мы до них доберемся, стоит немножко поговорить о природе общества и человека. Мы вообще любим о них говорить, даже в рекламных статьях про чипсы, но именно тут без такого экскурса на самом деле не обойдешься.

Что породило фашизм

Господа Маркони и Попов никогда не упоминаются в числе виновников возникновения фашизма, а зря. Именно радио стало тем страшным ящиком Пандоры, из которого на головы несчастных жителей XX века вырвались все положенные им беды. Газеты, кино и в дальнейшем телевидение тоже нельзя сбрасывать со счетов, но именно радиоточки, вещавшие со всех углов единообразные тексты, привели к тому, что карта мира прошлого века превратилась в хоровод тоталитарных государств и мы до сих пор еще расхлебываем результаты этого события. Радио, которое за секунды доносит до любого гражданина распоряжения вождя и которое так легко целиком контролировать власти — это еще полбеды. Хуже всего, что через радио властям стало можно напрямую общаться с теми, до кого не добиралось ранее печатное слово, с теми, кто не брал в руки ни книг, ни газет, кто вообще не обладал фактически самостоятельным мнением по большинству вопросов. Впервые власть заговорила с низами общества — самой многочисленной и самой доверчивой его частью. Простым и понятным языком.

Беда в том, что фашизм ниоткуда не «брался»: он был, увы, совершенно естественным устройством сознания среднего человека той эпохи. Национализм, скажем, был распространен повсюду. Когда-то именно национальное самосознание позволило развиться и возникнуть государствам Европы, и никто не видел в этом особой опасности. Сегрегация была общим местом даже в самых демократических обществах: в 30-х годах даже богатый и образованный человек с примесью «цветной» крови не смел переступить порог оте­ля для белых ни в Малайзии, ни в Индии, ни в Южной Африке, ни во многих штатах США. Пат­риотизм считался безусловной доблестью, равно как и готовность живот положить за царя и отечество. Войну не полагали таким уж страшным злом, она воспринималась как нечто естественное и часто полезное. Если порыться в классике, мы найдем у самых просвещенных умов весь комплекс фашистских представлений за многие сотни лет до того, как Бенито Муссолини привел к власти партию с таким названием. Пожалуй, застрахованы от этой напасти (и то не конца), были лишь США, в которых отцы-основатели достаточно потрудились для того, чтобы их потомки не слишком экспериментировали с государственным устройством. Но именно в XX веке наука вложила человечеству в руки инструменты, с помощью которых стали возможны и создание таких режимов, и все вытекающие оттуда кровавые последствия. Это прежде всего быстрые СМИ, средства связи и военная техника. Никогда еще государство не становилось таким могущественным, и никогда еще оно не было столь опасным для своих и чужих граждан.

Головы заключенных Освенцима в лаборатории профессора Шпаннера (Институт анатомии Данцига).

10 признаков фашизма

1. Антилиберализм, распространяющийся на все сферы жизни — от частной до интеллектуальной и коммерческой. Запрещено (или вызывает подозрение) все, что не разрешено. Инакомыслие приравнивается к преступлению.

2. Традиционализм. По крайней мере, декларируемый. Новшества в науке, в быту, в политике, в культуре автоматически объявляются злом, а если возникает необходимость допустить их в обиход, им подыскивают подходящих предков в истории, которая по такому поводу кроится и перешивается, как латаное пальтишко.

3. Национализм. Самая многочисленная нация объявляется высшей (таких наций может быть и несколько), остальные делятся на две категории: «подчиненные» и «опасные». О подчиненных можно даже заботиться как о неразумных детях, над ними можно посмеиваться, но в целом к ним стоит относиться снисходительно. Они оцениваются представителями «высшей» нации как глуповатые, безответственные, наивные и добродушные существа, нуждающиеся в управлении. Нации «опасные», напротив, используются как пугало, при этом больше ненависти и страха вызывают не «враги по периметру», а «внутренние резиденты», которым приписываются такие качества, как жадность, преступность, хитрость, жестокость и подлость.

4. Антикоммунизм. Большинство историков склонны полагать, правда, что это историческая, а не причинно-следственная взаимосвязь и если бы конкурирующей с фашизмом тоталитарной идеологией была другая, то место антикоммунизма заняла бы она. Ведь к социализму – ближайшей к коммунизму и принятой многими фашистскими режимами системе — никаких претензий не было, а в качестве «коммунистов» там преследовали людей самых разных взглядов — например католиков и нудистов.

5. Этатизм. Термин произошел от французского «еtat» — «государство» и признает абсолютное первенство интересов государства над любыми правами человека. «И как один умрем в борьбе за etat», так сказать.

6. Корпоративизм — разделение общества на социальные группы с разными правами и обязанностями, при этом не всегда прописанными в законах. Что позволено партийному чиновнику, не позволено работяге у станка, и наоборот. Общество официально делится на привилегированную элиту и остальных, при этом все распихиваются по ячейкам, организациям, сообществам и союзам, которые контролируют жизнь своих членов.

7. Популизм. Официально власть, конечно, служит во имя народа, денно и нощно печется о благе народа и является его, народа, голосом.

8. Милитаризм. Для консолидации общества нужны враги. Для подъема национального самосознания нужны войны или хотя бы подготовка к этим войнам. Массовые обязательные призывы, гонка вооружений, военно-пат­риотическое воспитание молодежи и собственно боевые действия, пусть и неглобальные, — характерные признаки фашизма.

9. Вождизм. Само слово «фашизм» происходит от латинского слова «fascio» — «связка». Все люди, в едином порыве сжавшись в единый кулак, управляются единой идеей, рожденной в голове единственного и неповторимого вождя. Все остальные могут ошибаться, он – никогда. Почему люди с авторитарным синдромом так легко впадают в любовный экстаз по отношению к типам, сумевшим оседлать вертикаль власти и показать оттуда всем большие зубы, — это вопрос к психоаналитикам. Мы же отметим, что лишь в исключительных случаях фашистские идеологии не приводили к созданию такого единого земного воплощения Бога-Отца.

10. Идеология, рассчитанная на самые примитивные умы. Никаких сложных доктрин, туманных определений, никаких «видите ли, на эту проблему можно взглянуть с разных сторон». Сомнение — худшее чувство, которое может быть при скармливании очередного стереотипа массам.

Коробка с обручальными кольцами, найденная союзниками в Бухенвальде.

Расстрел польских евреев эсэсовцами. 1942 год.

Тела, присланные из Освенцима в Институт анатомии Данцига для опытов. Снимок из доклада советско-польской комиссии.

Американские солдаты осматривают печи Освенцима.

Сгоревший узник лагеря Гарделеген. 16 апреля 1945 год.

Немки под надзором солдат союзников хоронят тела узниц в общей могиле в женском отделении лагеря Берген-Бельзен. Германия, 1945 год.

Источник

antonio_rg

Τα πεσόντα φύλλα

Заметки на стыке истории, генеалогии, филологии и антропологии

Что такое «нацизм», у кого его больше и почему нацизм это наихудшее зло

.
Кто в 1941 году освобождал от большевиков Крым и открыл там все закрытые большевиками храмы? Подумав, некоторые советские атеисты старой закалки скажут: «Нацистская Православная Румынская Армия». Вам от сочетания слов «нацистская-румынская-православная» не смешно?

Тем не менее, нацизм нуждается в осуждении, но вовсе не слева, к чему, подчиняясь воле советских судей Нюрнберга, привык современный нам мир, а справа. Что, собственно, за любым «нацизмом» или крайним национализмом стоит?

Стоит за нацизмом традиционное библейское учение о генеалогии, только секуляризированное и опрокинутое в мир больших современных этнонациональных групп. Если Священное Писание учит нас, в общем-то, мудрым и безобидным генеалогическим истинам (вроде выражающихся в известных русских поговорках «от осинки не родятся апельсинки», «яблочко от яблоньки» и т.д.), причем подчеркивает духовный аспект генеалогических плодов (преступления, совершенное теми или иными родоначальниками тех или иных народов против Бога), то нацизм претендует на научные методы верификации «падших» (или «низших») человеческих групп. Нацизм (как и национализм) стал возможен как сколько-нибудь крупное социальное явление только после падения в 1917-1918 гг традиционного общества, как переходная ступенька к обществу модерна. Вдруг оказалось, что «благое происхождение» это не привилегия отдельных благородных семей (действительно заслуженная их предками), а характеристика огромных по размерам национальных групп. Бывшие сапожники с черепомерками подступили, фигурально выражаясь, к «недостаточно национальным», на их взгляд, потомкам древних европейских родов.

Тем не менее, христианам дан диакрисис, умение различать духов. И когда на одной стороне стоит организованное Богоборчество, сметающие все на своем пути орды Коминтерна, а с другой стороны отнюдь не монолитно-нацистское европейское христианское общество, с христианской символикой и христианскими штандартами, с войсковыми священниками, обязательными молитвами перед каждым боем и прогерманской и проевропейской позицией всех Православных Поместных церквей христианам понятно на чьей стороне Бог.

Источник

нацизм- плохо или хорошо?

Сначала внесем ясность в терминологию: фашизм, нацизм, национализм три _разные_ понятия.

Теперь по поводу геноцида. Это уничтожение одной нацией другой нации. Это _процесс_, как крайнее проявление нацизма или национализма. Т.е. уничтожать чужаков можно потому, что «ты белая кость и исключительный» (нацизм) или просто потому, что тебе нужно расчистить место для своего народа (национализм).

И когда разобрались с терминами, тут возникает вопрос, какое добро вы имеете ввиду для например армян в турции, когда их вырезали? Согласятся ли армяне с таким геноцидом? И не захотят ли они устроить геноцид турков?

Не думаю, что это именно та форма жизни и существования народов которая бы нас всех устроила. Когда вокруг шарахаются стаи родственников, и пытаются устроить геноцид (резню) окружающих.
#comment_18556466

Вроде, проходили уже.

У меня встречный вопрос: ты в своём уме?

Только глупец будет ставить свою расу выше других.

3 Аккуратно зачищать спецслужбами, не создавая ажиотажа

Хорош тут уже ницшеанством размахивать.

75 лет приговорам на Нюрнбергском процессе

После 20 лет работы выложен полный оцифрованный архив Нюрнбергского трибунала! Неиссякаемый источник для историков и исследователей.

75 лет назад в Нюрнберге было закончено оглашение приговора Международного военного трибунала, осудившего главных нацистских военных преступников и юридически закрепившего разгром фашизма. Приговор вынесен в отношении 22 подсудимых. При этом 12 человек, в том числе заочно Мартин Борман, были приговорены к смертной казни через повешение. Документы и записи выступлений на этом процессе в цифровом виде выложены учеными Стэнфордского университета.

75 лет назад, 1 октября 1946 года, был оглашен приговор на Нюрнбергском процессе — первом и важнейшем из серии судебных процессов, проходивших во Дворце юстиции Нюрнберга после Второй мировой войны. Международный военный трибунал приговорил 12 нацистских лидеров к смертной казни через повешение за преступления против мира, военные преступления и преступления против человечности. Его называют «Судом истории», послужившим важнейшей вехой в развитии международного права.

Стэнфордская библиотека работает с секретариатом Международного суда в Гааге над созданием полного цифрового корпуса исторического архива, посвященного этим событиям, а также общедоступного веб-сайта с материалами Международного военного трибунала в Нюрнберге. Об этом говорится в пресс-релизе Стэнфордского университета. «Сохранение записей Нюрнбергского процесса, а также материалов последующих трибуналов и комиссий, созданных по его подобию для установления истины и примирения, имеет решающее значение для защиты исторического и судебного наследия тех времен, а также признания последствий массовых злодеяний, — утверждает Дэвид Коэн, директор Стэнфордского центра по правам человека и международному правосудию и профессор Школы гуманитарных и естественных наук. — Фразы вроде «никогда больше» ничего не значат, если вы не знаете, что именно произошло и почему».

Создание этого цифрового архива является частью еще более обширного замысла по организации всеобъемлющей базы данных, известной как Инициатива виртуальных трибуналов, по всем международным уголовным процессам, связанным с массовыми злодеяниями, начиная с судебных разбирательств после Второй мировой войны и заканчивая современными судебными процессами.

Электронный архив Международного военного трибунала в Нюрнберге позволяет общественности получить доступ к пяти тысячам протоколов судебных заседаний, включая 250 тысяч страниц оцифрованных бумажных документов, содержащих рассказы очевидцев, документы и стенограммы выступлений в ходе прений.

Решение о необходимости международного суда было принято на Московской конференции министров иностранных дел в конце октября 1943 года.

СССР, США и Великобритания издали тогда совместную декларацию, осуждавшую «зверства нацистов» и определявшую, что все они будут «судимы и наказаны в соответствии с законами освобожденных стран», при этом руководителей Третьего Рейха предполагалось предать особому международному суду, хотя раздавались также предложения, порой с самого верха, о немедленном расстреле всех захваченных в плен высших функционеров Германии.

Процесс открылся 20 ноября 1945 года в баварском Нюрнберге, который в советской прессе называли «колыбелью немецкого фашизма», почти год его вели восемь судей, представлявших четыре страны Антигитлеровской коалиции. Обвинительное заключение, оглашенное в течение двух дней и подготовленное прокурорами США, Великобритании, СССР и Франции, содержало четыре пункта: преступления против мира, преступления против человечности, нарушение законов войны (военные преступление) и заговор с целью совершения данных преступлений.

Помимо Геринга и Бормана, а также покончивших с собой еще до окончания боев Адольфа Гитлера, Йозефа Геббельса и Генриха Гиммлера, на скамье подсудимых сидели заместитель Гитлера по руководству НСДАП и рейхсминистр Рудольф Гесс, в 1941 году по собственной инициативе прилетевший в Великобританию заключать мир, арестованный британскими властями и пребывавший в плену до окончания войны; министр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп; глава Верховного командования вермахта Вильгельм Кейтель; и начальник Главного управления имперской безопасности СС и статс-секретарь Имперского министерства внутренних дел Германии Эрнст Кальтенбруннер, один из главных организаторов Холокоста.

Этот первый в истории Международный военный трибунал имел определяющее значение для всей послевоенной истории: он не только привлек к ответственности виновных в массовых злодеяниях, но и впервые использовал международное право для судебного преследования отдельных лиц, в том числе глав государств, за военные преступления. Тем самым создавался правовой прецедент в международном гуманитарном праве, который не утратил своей актуальности и поныне.

«Свидетельства — это подчас простые человеческие рассказы, которые очень много значат для сохранения этого опыта во времени и пространстве, чтобы мы могли извлечь уроки из истории и, надеюсь, лучше понимать последствия злодеяний, совершенных в различных культурных и исторических контекстах», — заявила Пенелопа Ван Туйл, заместитель директора Центра по правам человека и международному правосудию, которая также внесла свой вклад в усилия по сохранению и развитию платформы Виртуальных трибуналов.

В архив включены свидетельства из первых рук от тех немногих, кто сумел выжить в нацистских концлагерях, в том числе, например, выступление на Нюрнбергском трибунале Мари-Клод Вайян-Кутюрье, члена французского Сопротивления и заключенной лагерей смерти Освенцима и Равенсбрюка. Она очень подробно описывает, что ей и многим другим заключенным пришлось пережить: голод, рабский труд, избиения, эпидемии и экстремальный холод, а также ежедневный кошмар, когда тысячи людей отправлялись в газовые камеры. Позже Вайан-Кутюрье стала известным французским политиком. Есть также стенограммы свидетельств очевидцев, в том числе рассказ Германа Грёбе, который описал ужасы массовых казней, которые он наблюдал на Украине, — могилу с более чем тысячей тел, причем некоторые «все еще двигались».

Обвинение в своих выступлениях активно использовало кадры кинохроники и многочисленные фотодокументы, отразившие преступления, совершенные нацистами на территории Европы и составившие позднее основу архива «Зверства фашистов», который долгие годы хранится в фондах Российского государственного архива кинофотодокументов. «На процессе был достаточно жесткий государственный и межгосударственный контроль, — утверждала Римма Моисеева, заместитель директора этого учреждения, в интервью агентству «Победа РФ». — Присутствовали не только мы, там были и наши союзники по антигитлеровской коалиции. Соответственно от них тоже были и пресса, и фоторепортеры и кинодокументалисты. Поэтому там все было определено протоколом, чтобы никогда впоследствии никто не смог пересмотреть итоги процесса. Поэтому те документы, которые к нам пришли, включая доказательства, никак не перемонтировались».

Защита обвиняемых в ответ на эти эмоциональные свидетельства старалась навязать историко-философскую дискуссию о природе Германии. Защитник Кальтенбруннера Кауфманн заявил, что «причина феномена Гитлера кроется в метафизической сфере», как и другие адвокаты, рассуждал о несправедливости Версальского мира, породившего германскую безработицу и т.д. В такой трактовке нацистский режим выглядел не как отклонение от нормы, а неизбежный результат всей немецкой истории.

Стенограммы судебных заседаний размещаются на английском, французском, немецком и русском языках: это материалы дела, судебные записки, вещественные доказательства, представленные сторонами обвинения и защиты; вступительные и заключительные заявления, последние слова, процессуальные правила, приказы, постановления, особые мнения и приговоры. Позже в архив будет добавлено больше мультимедиа-файлов — фильмов, аудиозаписей и фотографий.

Источник

Жертвы обстоятельств Что заставляло обычных немцев безжалостно истреблять другие народы

На чем основывалась мораль нацизма? Что испытывали фашистские преступники, когда им приходилось уничтожать множество ни в чем не повинных людей? Действительно ли они «жертвы обстоятельств», просто выполнявшие свою работу в сложившейся системе? Ответы на эти вопросы ищет историк Вольфганг Билас (Wolfgang Bilas) в своей статье, опубликованной в журнале Studies on the Holocaust.

Истинная природа человека

Большинство немцев в период правления Гитлера так или иначе поддерживали нацизм — они либо разделяли эту идеологию, либо продолжали исполнять свои вроде бы безобидные профессиональные неполитические обязанности. Даже испытывая безразличие к идеологической части нацизма, они с энтузиазмом приветствовали сложившийся статус-кво.

То, насколько эти люди верили в свою добрую волю, противоречит здравому смыслу. Не только те, кто верили в нацистское мировоззрение, но и «клерки-убийцы», и политически индифферентные немцы, совершавшие преступления против человечности, считали, что действовали правильно, в соответствии с требованиями ситуации и моральным долгом.

Основа нацистской идеологии — искоренение «низших» форм жизни. Нацистская расовая мораль сама была идеологической конструкцией, касающейся практически всего — истории, законов природы, биологии. Расово индифферентная буржуазная христианская мораль была объявлена виновником ослабления «национального организма».

С одной стороны, этика нацистов разительно отличалась от традиционного гуманизма, с другой стороны — они пытались поддерживать некоторые гуманистические ценности, такие как человеческое достоинство, благотворительность и принцип «на добро отвечай добром» — разумеется, прежде всего в отношении нордической расы. Третий рейх стремился к «освобождению» гуманизма от оков «неправильного» расового мышления и обосновывал это «научно», биологически.

После крушения гитлеровского режима нацистские преступники пытались оправдаться «промыванием мозгов», пропагандой и приказами вышестоящего начальства. Они указывали на то, что их индифферентное отношение к политике и личная наивность не позволили им распознать преступную сущность нацистской системы. Они представляли себя жертвами обстоятельств, причем особенно отмечали свою надежность, трудолюбие и дисциплину, хотя, скорее всего, в общих чертах понимали, что творили.

Неправильно, впрочем, считать их патологическими убийцами и маньяками — настоящих извергов среди тех, кого позже признали нацистскими преступниками, было немного. Некоторые действительно руководствовались принципами социал-дарвинизма, другие просто не подвергали сомнению приказы начальства. Встречались и такие, кому было абсолютно наплевать на идеологию, они лишь воспользовались обстоятельствами для продвижения по службе.

Несомненно, холокост был абсолютным злом, но был ли он результатом деятельности чудовищных злодеев? Узники Освенцима действительно запомнили их такими: «Они кричали с пеной у рта. Их глаза горели жаждой крови. Я никогда не сталкивался ни с кем, кто бы настолько хотел убивать». Все это напрямую противоречит картине, которую рисовали сами нацистские преступники.

Субстанциалистский подход к этой проблеме заключается в том, что эти люди, освобожденные от любых культурных напластований, продемонстрировали истинную природу человека: эгоцентричную и неэтичную. Они показали, насколько ненадежны все моральные установки, выработанные человечеством.

Расовая гигиена

Расовая этика настолько успешно заместила в Третьем рейхе буржуазную христианскую систему ценностей, что у нацистов не возникало никаких моральных проблем. Они не считали свои действия предосудительными. И никто так не считал. То есть преступные деяния оправдывались не только государственными законами, но и общественной моралью. Погромы, грабежи, унижения, избиения и даже убийства — все это не вызывало мук совести, если речь шла о представителях «низших» рас. Согласно доминирующей идеологии, они не были достойны жизни вообще.

Нацистские активисты признавали, что далеко не все немцы смогли отринуть «слабую и устаревшую» христианскую мораль. Это прощалось — пока те не начинали открыто оспаривать «окончательное решение еврейского вопроса». Однако подобное поведение — например, выражение сочувствия друзьям-евреям — считалось слабостью, промежуточной стадией на пути к полноценному «расовому сознанию».

Новый же человек, политический боец расовой войны, должен был полностью принять нацистскую мораль и быть безжалостным к врагам и «неполноценным», лично принимая участие в их уничтожении. И многие такие бойцы искренне гордились своими поступками.

Идеологи нацизма не изобрели деление людей на «нас» и «их», но, несомненно, привнесли в эту концепцию много нового. Они опирались на давно укоренившийся в общественном сознании антисемитский дискурс со всеми его стереотипами и предрассудками. Все, что оставалось сделать нацистам, — это превратить его в государственную политику. Для «очищения» страны и мира в целом солдату расовой войны требовалось новое сознание, а для такого сознания только нордическая раса могла быть носителем морали.

Немцам внушали, что евреи — опасный подвид человека, ослабляющий германский народ и угрожающий самому существованию сильной нации. Неудивительно, что, согласно моральному кодексу немецких врачей, не к каждому пациенту следовало относиться одинаково — надо было заботиться только о «расово здоровых» немцах. Пропаганда представляла медика как «героического солдата биологической войны».

Стигматизация евреев

Нацисты успешно внедрили в сознание граждан мысль о том, что принадлежность к арийской расе важнее, чем принадлежность к роду человеческому. Многие в то время перестали вообще считать евреев людьми, другие приняли эти установки как оправдание служения режиму. Те же, кто были не согласны с ними, не предприняли никаких действий, оправдывая это особыми обстоятельствами и высоким риском.

В целом немцы считали, что из-за евреев им грозит вымирание, и, соответственно, свои действия расценивали как превентивные. Антисемитская идеология не только бичевала еврейскую мораль, но и говорила об особых физических чертах еврейских «преступников и извращенцев». Газета Der Stürmer писала, что «отвратительный еврейский череп» и «дьявольская гримаса под маской невинности» стоят за всеми грехами. На лицо представителя этой национальности «нельзя было смотреть без рвотного рефлекса».

Но абстрактные обвинения вряд ли бы так повлияли на граждан Германии. Поэтому пропаганда представляла идеологически неподкованным, не интересующимся политикой немцам наглядные пособия, убедительную статистику и псевдонаучные данные, якобы свидетельствующие о еврейской угрозе.

Пропагандистский фильм Der Ewige Jude — яркий образец стигматизации «вечного жида». Это комбинация запоминающихся картинок, фраз и выглядящих правдоподобно «доказательств» еврейской угрозы. Ассимилированные евреи в фильме обвинялись в бесстыдном приспособлении к современной городской культуре, благодаря чему их теперь трудно отличать от немцев. Но, как утверждали авторы картины, внутренняя сущность евреев не изменилась: они все те же «паразиты, лгуны, клеветники и трусы».

В научной среде до сих пор обсуждается вопрос: имелись ли в нацистских стандартах фундаментальные отличия от ценностей Запада, был ли холокост извращением моральной топографии Европы или это лишь особая комбинация духовных ингредиентов, присущих Западу?

Систематическое и безжалостное унижение и убийство мужчин, женщин и детей только за то, что они — евреи, трудно понять. Хотя нацистская идеология провозглашала «унтерменшей» недостойными жизни, трудно поверить, что немцы, которым приходилось участвовать в уничтожении этих людей, делали это с энтузиазмом, без задней мысли.

После холокоста стало ясно, что гуманистические моральные установки нельзя принимать как данность. Сеть обоюдных моральных обязательств должна оберегаться как одно из величайших достижений человечества, она уязвима и подвергается постоянной опасности.

Источник