экономическое или юридическое образование что лучше
Не лишнее высшее: 5 примеров, как вузовское образование помогает в реальной жизни
Востоковед, дизайнер, эколог и другие читатели Т—Ж о своем опыте
Статистика показывает, что более 40% россиян с высшим образованием работают не по специальности и только 20% довольны своим высшим.
Тем не менее не все читатели Т—Ж считают время в университете потраченным впустую. Мы нашли пять примеров, когда высшее образование принесло пользу.
Это истории читателей из Сообщества Т—Ж. Редакция задала наводящие вопросы, бережно отредактировала и оформила текст по стандартам журнала.
На кого училась: менеджер
Кем работает: менеджер
Всю жизнь я считала получение высшего чем-то самим собой разумеющимся. У папы было только среднее специальное образование, но, став руководителем, он был вынужден окончить вуз в сфере менеджмента. Это показало мне, что диплом — не пустая «бумажка». Да и амбиции юности подсказывали, что для покорения высот нужны трамплины, и университет казался удачным социальным лифтом.
Некоторые люди плохо отзываются о ЮГУ, но я считаю, что тот, кто хочет получить знания, получит их в любом месте. Большинство наших преподавателей заинтересованы в развитии студентов, а это главное. Была и интересная проектная работа: нужно было планировать открытие собственного дела, готовить и оценивать бизнес-планы. Кто бы знал, что придется готовить похожие планы и на моей работе.
Кажется, я одна из немногих, кому нравится направление и кто по нему работает, так что пригодились все знания, полученные в вузе. Ожидала много нудной работы с цифрами. На практике специальность оказалась интереснее: работаю с финансами и разными экономическими инструментами. Карьера началась с банальной практики в организации: сначала работала по ГПХ, а после получения диплома устроилась официально. Диплом помог, но больше помогли связи и желание развиваться.
На кого учился: графический дизайнер
Кем работает: UX-дизайнер
Я поздно понял, чего хочу. После школы поступил в Тольяттинский технический колледж ВАЗа и получил профессию слесаря-ремонтника. Но затем решил стать графическим дизайнером.
В университет пошел ради необходимых навыков: постановки рисунка, понимания природы цвета и света, умения профессионально использовать графические редакторы. Насчет развития «художественного стиля» или «вкуса» ожиданий не было — не верил в эти вещи еще до поступления.
Поступил в Санкт-Петербургский университет промышленных технологий и дизайна на факультет «Графический дизайн в рекламе» — увидел их баннер во «Вконтакте», и мне понравилось. Мечтал поступить в академию Штиглица, но не стал даже пробовать. Не было опыта в живописи и композиции: пока проходил практику на автомобильном заводе, получить такие навыки просто не было возможности.
Большинство дизайнеров со мной не согласятся, но из того, чему учили в университете, мне больше всего пригодились академические дисциплины: рисунок, живопись, композиция. Почему-то большинство студентов считали, что это рамки, ограничивающие творчество. Но именно изучение этих предметов позволило мне создавать по-настоящему реалистичные изображения.
Свою первую работу в рекламном агентстве нашел через «Хедхантер». Помогло портфолио, которое я собрал из своих студенческих проектов. Все свои работы я делал не для оценки, а для себя. Поэтому у меня было немало троек в дипломе, зато проекты нравились другим людям.
Сейчас я занимаюсь UX/UI-дизайном. Главный плюс вижу в том, что все мои решения можно проверить на эффективность. У любой правки есть логичная причина, которая выявляется с помощью исследований. Никакой вкусовщины, только точность.
Академические навыки, полученные в вузе, помогли мне с быстрой визуализацией идей. Я регулярно посещал занятия, посвященные наброскам обнаженной натуры. Нужно было за ограниченное время нарисовать как можно больше изображений человека. Это оказалось важным, когда мне выпал шанс создать серию анимационных роликов. Другой полезный навык — векторная графика. Научиться пользоваться любым векторным редактором можно и самостоятельно, но я освоил этот навык именно в вузе.
На кого училась: востоковед
Кем работает: менеджер проектов
После школы я успела окончить колледж, и поступление в вуз казалось естественным шагом. Но родители, наоборот, не одобрили решение и отказали в поддержке. Спасибо моему парню, который взял на себя мое обеспечение: бросил институт и пошел работать. Я тоже не сидела на месте: поступила на бюджет, получала повышенную и социальную стипендию, постоянно подрабатывала, а с третьего курса уже работала фултайм.
С моим образованием сложно работать по специальности, в трудовую книжку востоковедом не запишут. Но именно образование помогло мне найти работу. На третьем курсе заведующий кафедрой отправил меня на практику в агентство переводов, которым руководила одна из выпускниц факультета. Я проработала там больше пяти лет, прошла путь от практикантки до заместителя директора. Затем год поработала за границей, но решила вернуться. Поняла, что жизнь эмигранта не для меня.
После бакалавриата пошла в магистратуру ради годовой бесплатной стажировки в Стамбульском университете. Но произошел инцидент со сбитым бомбардировщиком, стажировку закрыли, и я осталась доучиваться три семестра в России. Магистерская программа ничего нового не дала, да и занятий было очень мало — пара вечеров в неделю. На работе в это время пошел карьерный рост, и учеба отошла на задний план. В результате польза магистратуры для меня заключалась в деньгах, сэкономленных на аренде квартиры, — общежитие обходилось всего в 10 000 Р в год, стипендии, а также в еще одной корочке. А она действительно потом пригодилась на работе: для участия в некоторых проектах было важно наличие диплома с определенными дисциплинами в нем. Так что о времени в магистратуре не жалею.
Рада тому, что мне действительно бывают нужны все три диплома, включая полученный в колледже: благодаря им я могу подтвердить свою квалификацию в государственных органах, что часто требуется по работе.
Секс, свобода и справедливость: кому и зачем идти в юристы
По статистике, которую прислал «Право.ru» Рособрнадзор, в последние годы число абитуриентов, поступающих на юрфаки, только растет. Если в 2019 году их было 175 762 человека, то в 2020-м будущих юристов оказалось уже 183 007.
При этом треть выпускников российских вузов не работает в дальнейшем по специальности, установил Росстат летом прошлого года. Примерно та же цифра и в прошлогоднем совместном исследовании сервиса «Работа.ру» и портала Rambler.
Кто повлиял на выбор будущих юристов
Из опрошенных юристов оказалось не так много тех, кто пошел на юрфак осознанно. Судья в отставке Сергей Пашин мечтал об этой специальности еще с 5 класса. На него произвели неизгладимое впечатление речи известных русских юристов, которые Госюриздат выпустил в 1950-е годы прошлого века. Книжка попалась ему на глаза случайно в школьные годы и увлекла надолго. «Юриспруденция открылась мне тогда эстетически, задела душу», – говорит Пашин. А управляющий партнер Юсконсалт Юсконсалт Региональный рейтинг. группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Арбитражное судопроизводство 27-31 место По количеству юристов Профайл компании × Евгения Бондаренко с детства хотела стать следователем под влиянием произведений про Шерлока Холмса, Эркюля Пуаро и Мисс Марпл.
Не знаю до сих пор, как было правильно. Полагаю, у меня есть литературные способности, и я мог бы стать прекрасным журналистом. Ведь юристом в истинном понимании этого слова я, по большому счету, так и не стал. Стал скорее управленцем, чиновником. Правда, полученные в альма-матер юридические знания, несомненно, помогали, помогают и будут помогать мне всю жизнь.
Петр Яковлев, бывший замруководителя УФАС по Санкт-Петербургу
Вице-президент ФПА и завкафедрой адвокатуры МГЮА Светлана Володина вообще мечтала о факультете монументальной живописи в Московском высшем художественно-промышленном училище имени С.Г. Строганова, но поступить туда у нее не получилось. Чтобы не терять время, нужно было срочно выбрать другое место, и она пошла по юридическому направлению.
Константин Добрынин, старший партнер коллегии адвокатов Pen & Paper:
Бывший следователь по особо важным делам ГСУ СКР, а сейчас партнер Адвокатское бюро «Q&A» Адвокатское бюро «Q&A» Региональный рейтинг. группа Семейное и наследственное право группа Уголовное право группа Арбитражное судопроизводство Профайл компании × Сергей Токарев тоже хотел продолжить династию: у него отец, дядя и дед были военными. Из-за травмы и плохого зрения пришлось выбирать другую профессию, объясняет он: «Наиболее «мужской» и нужной показалась работа следователем прокуратуры, которым и стал». Получил в органах неоценимый опыт, который сейчас помогает добиваться успеха уже в адвокатуре, говорит защитник.
Юридическое образование для руководителя юридического департамента Inditex Russia Артема Подшибякина выбрали его родители-историки, за что он им до сих пор благодарен. Они надеялись, что сын сможет лучше устроиться в жизни и хорошо зарабатывать, рассказывает юрист.
По его мнению, странно ждать от 18-летнего молодого человека самостоятельного качественного выбора профессии и будущего: «Слишком мало опыта, слишком мало понимания, как все работает».
А вот родители управляющего партнера Tomashevskaya & Partners Tomashevskaya & Partners Федеральный рейтинг. группа Интеллектуальная собственность (включая споры) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Управление частным капиталом группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Международные судебные разбирательства × Жанны Томашевской, партнера Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) 22 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 30 место По количеству юристов 39 место По выручке Профайл компании × Юлии Трофимовой и партнера FTL Advisers FTL Advisers Федеральный рейтинг. группа Семейное и наследственное право группа Комплаенс группа Управление частным капиталом группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) × Марии Куклы, наоборот, были против, чтобы дочери шли на юрфак. Первой отец говорил, что это очень жесткая и совершенно не женская профессия. Мать второй придерживалась такой же позиции, хотя сама трудилась юристом. А третьей мама с папой просто советовали выбрать «нормальный, более настоящий факультет».
Неожиданные трудности и приятные неожиданности
Зампред правления по правовым вопросам и корпоративному управлению АО «Сибагро» и завкафедрой корпоративной юридической практики юрфака ТГУ Алексей Кучин столкнулся со сложностями еще будучи абитуриентом. В конце 1990-х годов, когда он поступал, перед началом учебного года существовали так называемые отработки. Заниматься еще и не начинали, а трудовой вклад надо было уже внести, с улыбкой сейчас вспоминает он. Три дня такой «нагрузки» ему предложили «закрыть» в обмен на развоз огнетушителей по студенческим общежитиям. Будущий юрист согласился. Правда, устройств оказалось 200 штук, а с ним в паре был водитель, который не мог поднимать тяжести по состоянию здоровья. Пришлось непросто.
Общественная работа, но уже в период учебы досаждала и Пашину. Он учился на юриста еще в советские годы и уставал слушать пустословие на всевозможных собраниях. А вот студенческая жизнь радовала, признается судья в отставке: «Мы с однокашниками на свой страх и риск выпускали юмористический журнал Gaudeamus, пока нами не заинтересовались местные чекисты». Издание пришлось свернуть. Действительно, официальная коммунистическая идеология присутствовала и в праве, подтверждает Низовкин*: «Практически каждый учебник содержал ссылки на решения съездов и пленумов, программы партии и речи вождей». Зато в 90-е годы советские преподаватели учили хорошо, подчеркивает Ермоленко: «Они, наконец, получили возможность преподавать право без идеологии, что давало им своего рода импульс. Мы эти ценности права и свободы прямо впитывали в себя».
А вообще юрфак был отдельной жизнью, говорит Добрынин: «Она пахла свободой, алкоголем и сексом». Еще в ней было немного времени для права, но все-таки в приоритете именно первые три значения: их можно было менять местами, но от перемены мест жизнь не менялась, как вспоминает он годы своей учебы.
Если в осенний период еще можно было относительно комфортно переплыть через Северную Двину на теплоходе или моторной лодке, то зимой приходилось в любую погоду в 5–6 утра по темноте переходить реку – это несколько километров по льду до материка. Хорошо, что ко второму семестру жилищный вопрос в городе я все-таки решил и учебный процесс стал куда комфортнее.
Кому-то оказалось непросто сразу найти общий язык с однокурсниками. Бондаренко выбрали старостой, и она честно вела журнал посещений своей группы на лекциях, отмечая все пропуски ребят. Из-за этого в конце первого семестра группа взбунтовалась. Я помню этот разбор полетов и свое расстройство, вспоминает она: «Это был мой первый массовый договор о правилах игры. Согласились на то, что я не так строго их отмечаю на лекциях, а одногруппники тоже знают меру». После этого ребята ее зауважали, потому что не сломалась и не сдалась. Атмосфера в коллективе наладилась.
Трудностей во время учебы на юрфаке МГУ у меня не было. Серьезно. По сравнению с моими друзьями, скажем, на мехмате, только совсем ленивый или дебил вылетал за неуспеваемость у нас.
Бороться приходилось и со свойственным молодому человеку желанием гулять и весело проводить время в ущерб учебе, предельно честен Гривцов. «На первых курсах это желание, к сожалению, зачастую побеждало, – говорит он. – Но к последним курсам ситуация изменилась. Когда я понял, что по-настоящему хочу быть юристом, учиться стало совсем легко». Бевзенко тоже не очень хорошо учился на первом курсе. Он связывает это с особенностями учебной программы: «В начале 90-х первый курс юрфака представлял собой странную смесь предметов, которые пытались восполнить плохие школьные знания гуманитарных дисциплин». У него они были хорошие еще со школы, поэтому будущему цивилисту было скучно, особенно на ТГП, которое тогда преподавали в стиле «теории советского государства и права».
К концу первого курса я скучал и думал, что ошибся с выбором профессии. Но все резко изменилось на втором курсе, когда началось гражданское право. Меня оно захватило! Кроме того, я открыл для себя нашу великую юридическую дореволюционную литературу по частному праву. Потом на третьем курсе добавился гражданский процесс – к этому времени я уже работал, читал наших старых процессуалистов и просто горел юриспруденцией.
Были и приятные неожиданности на юрфаке. Для Смирновой таковой стал демократичный подход к учебе в институте адвокатуры УрГЮА. «Нам сразу объявили правило: лекции можно посещать по желанию, но будьте готовы нести ответственность за свои знания на экзаменах», – рассказывает она. За такой подход Смирнова до сих пор благодарна своему факультету: «Это было про взросление, осознанность, ответственность и свободу одновременно».
Володиной в студенческие годы было непросто решать юридические задачи. Алгоритм этого процесса преподаватели им особо не объясняли, а лекции читали в классическом каноне: что написано в законе, какие есть постановления Пленума Верховного суда и так далее. Практики в этом было очень мало, вспоминает она. Ее выручали коллеги по юридической консультации Московской коллегии адвокатов, где уже тогда параллельно с учебой трудилась Володина. Однажды она никак не могла решить одну из таких задач. Ее будущий наставник адвокат Александр Клигман вызвался помочь начинающему юристу, переписал условия, а через несколько дней пришел и сказал: «Эту задачу нельзя решить. Тут ошибка. Не хватает нескольких критериев». «Та ситуация стала для меня большим уроком: ко всему нужно относиться критически, – поясняет Володина. – Не всему стоит доверять и все надо перепроверять. Сначала у меня было представление, что у судов не бывает ошибок и в учебниках тоже, а оказалось наоборот».
Трудности были с иностранными языками, чувствовался недостаток базового школьного образования. Но учеба, учеба и еще раз учеба помогли все преодолеть. Приятно удивили лекции. Изначально ждал, что услышу нудных седых профессоров со скучными голосами. А на самом деле лекции нам интересно и увлеченно читали и седые профессора, и молодые преподаватели, и практики.
Артем Молчанов, начальник правового управления ФАС России
Кому стоит идти в юристы, а кому нет
«Учиться на юриста будет легко тем, у кого развито формально-логическое мышление», – говорит Егоров. По его мнению, людям с развитыми творческими задатками придется тяжелее. Хотя Пашин уверен, что в правовой сфере найдется место для молодых людей самого разного склада ума и характера: «Юрист – это и судебный деятель, и правозаступник, и служака, и следователь, и историк, и полемист, и законотворец, и ученый-теоретик».
Даже судьи по уголовным и гражданским делам отличаются и по способу работы с правовой нормой, и подчас по темпераменту, как объясняет судья в отставке. А вот людям без воображения и с ленивым рассудком будет трудно в профессии, предупреждает он. Здесь нужен живой ум, подвешенный язык и способность к анализу, подчеркивает Кульков. А еще важно быть креативным, смелым, способным брать на себя ответственность и самостоятельно принимать решения, добавляет Литовцева. Если готовы работать в режиме многозадачности, не умираете от анализа больших объемов информации, не боитесь полемики, получаете удовольствие в поиске решений и готовы ответственно их отстаивать, то у вас точно есть хороший шанс состояться в этой профессии, обобщает Косенков.
Точно надо идти на юрфак тем, кто готов сначала трезво осознать сложившееся отношение государства к праву, а затем, войдя в профессию, стремиться менять его. Независимо от того, будет ли он работать в инхаусе или консалтинге, заниматься уголовными делами или недвижимостью.
Не стоит идти в юристы ради денег, сразу предупреждают Бондаренко и Бевзенко. Право – это не просто ремесло, а искусство поиска справедливых решений в спорах, которые разворачиваются в нашем обществе, обращает внимание партнер «Пепеляев Групп». По его мнению, им должны заниматься неравнодушные люди. В юрсообществе будут рады тем, кто хочет по-настоящему что-то изменить и задумывается о том, чтобы помогать людям, замечает Гривцов. «Одним словом, если вы за правду – идите в юристы, а если хотите колебаться вместе с мнением начальства, то не надо, таких уже достаточно», – поясняет Подшибякин.
Приготовьтесь, что первые 5–10 лет после получения юробразования, скорее всего, будете получать копейки и максимум подносить снаряды для более опытных коллег, пока не начнете что-то из себя представлять в профессиональном плане. Высшее юридическое – это только фундамент, на котором еще строить и строить. Я сам что-то стал из себя представлять в профессиональном плане лет через пять после окончания университета.
Заниматься нужно тем, что нравится, соглашается с коллегами Кучин. Тогда будет и рост, и удовольствие от работы, а деньги с достижениями потом приложатся сами, говорит юрист. При этом не стоит забывать, что правовая специальность предполагает мощнейшую жизненную привязку к России, подчеркивает Яковлев: «Я не знаю другой профессии, которая настолько сильно привязывала бы человека к стране».
Главное – вовремя понять, ваше это или нет. Если нет, то не нужно терпеть учебу на юрфаке в угоду сложившимся обстоятельствам или желанию родителей. Попробуйте найти себя в другой профессии, поступить в другое учебное заведение. Иногда лучше стать толковым сварщиком, чем плохим юристом. С первыми в стране сейчас проблемы, а со вторыми проблем как раз нет.
Тем более, что сегодня в нашей стране права становится все меньше, констатирует Ермоленко: «Политика и антиправо пока побеждают, нам мало что удается с этим сделать». Сегодня за него нужно бороться, поэтому, становясь юристом, выбираешь не просто профессию, а скорее миссию, уверен партнер «ФБК Право»: «Кто готов бороться и создавать, кому интересна такая жизнь, вот им надо на юрфак. Кто хочет комфорта и ясных перспектив, нужно выбрать что-то другое». И вместе с тем стоит учитывать, что развитие и применение искусственного интеллекта постепенно сократит число юристов, как развитие видеофиксации на дорогах снизило потребность в инспекторах ГИБДД, предполагает партнер Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) 22 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 30 место По количеству юристов 39 место По выручке Профайл компании × Юрий Федоров: «Уже сейчас автоматизированные процессы подготовки судебных документов господствуют в сфере ЖКХ и широко развиваются в банковской сфере».
Юробразование универсально и заставляет задуматься о границах ответственности, о справедливости. Сейчас оно даже в большей степени практико-ориентировано. Если человек учится на юридическом примере решать казусы, то он может решить много задач. Поэтому на юриста должны идти учиться политики, будущие руководители, бизнесмены. Само собой, те, кто видит себя практикующими юристами, судьями и адвокатами. Быть юристом – это не только знать кодексы, но понимать, как они выстроены.
* Имя и фамилия комментатора изменены по его просьбе.
Почему экономическое и юридическое образование сегодня не востребовано?
По данным Рособрнадзора, в стране переизбыток юристов и экономистов. Половина специалистов так и не нашла работу по специальности.
Ещё в 2014 году 18% юристов (больше 42 тысяч человек) и 32% экономистов (свыше 97 тысяч человек) не смогли трудоустроиться. И с каждым годом этот процент только растёт.
Заместитель главы Рособрнадзора Наталия Наумова считает:
Это самый крупный сегмент, по которым российские вузы продолжают готовить студентов. Вопрос — для чего размывать рынок труда, когда на сегодня контрольные цифры приема планируются, сверяются с регионом и заявляются под конкретную потребность? Для чего нужно выпускать в десять раз больше юристов и экономистов, чтобы они не нашли потом работу?
Большую проблему эксперты видят и в качестве образования.
Независимая оценка качества по специальности «экономика» показала серьезные недостатки в подготовке студентов. При этом никто не снимает с вузов ответственность за то, чтобы выпускник получил работу в соответствии с полученной специальностью
Да и как готовят специалистов на платных факультетах, думаю, вы знаете. Большинство моих знакомых по школе, которые учились «чему-нибудь и как-нибудь» стали юристами и экономистами, а впоследствии все подались в торговлю или на курсы переподготовки. Профессионалов своего дела по-прежнему днём с огнём не сыщешь.
Какое образование выбрать?
Руководитель службы исследований компании Head Hunter Мария Игнатова озвучила профессии, которые очень востребованы на рынке труда, но, к сожалению, пока ни один ВУЗ страны не готовит таких специалистов. Это цифровой маркетинг и веб-аналитика. По-прежнему спрос растёт на IT-сферу, не хватает инженеров, врачей и педагогов, а так же специалистов рабочих профессий.
Минтруд опубликовал 10 самых высокооплачиваемых профессий:
А вот юристы и экономисты получают в среднем 30-35 тыс. рублей в месяц!
Выпускники не читают статистику и, как правило, редко задумываются о будущем. Сдав ЕГЭ, рассылают результаты по вузам и идут туда, куда повезёт. Потому большая роль помочь молодёжи не ошибиться в выборе профессии отводится школьным педагогам и, конечно, родителям.