юные жены и хорошие жены олкотт
Хорошие жены
Аннотация: Повести Луизы Мэй Олкотт «Маленькие женщины» и «Хорошие жены» можно без преувеличения назвать одними из самых известных произведений классической американской литературы для юношества. Эти искренние, трогательные книги о детстве и юности четырех сестер, вышедшие в свет друг за другом в 1868-1869 годах, выдержали невероятное количество изданий, пользуются огромной популярностью и в наши дни; на их основе созданы сценические и кинематографические версии, в одной из которых роль Джо играет знаменитая актриса Кэтрин Хэпберн.
Поговорим о старых знакомых
Чтобы вновь начать наш рассказ и в приятном расположении духа подойти к описанию свадьбы Мег, будет, вероятно, вполне разумно предварительно немного посудачить о делах семейства Марч. И здесь позвольте мне сразу заметить, что, если кто-либо из представителей старшего поколения, читая эту историю, сочтет, что в ней «слишком много про любовь» (не думаю, чтобы такой упрек высказали мне мои юные читатели), мне остается лишь отвечать вместе с миссис Марч: «Чего же еще можно ожидать, если в доме четыре жизнерадостные девочки и порывистый и энергичный молодой сосед?»
Прошедшие три года внесли мало перемен в спокойную жизнь семьи. Война была окончена, а мистер Марч, благополучно оказавшись дома, занялся своими книгами и делами вверенного его заботам маленького прихода, который обрел в своем пастыре священника по призванию и милостью Божией — скромного, трудолюбивого человека, богатого той мудростью, что лучше всякой учености, той отзывчивостью, что учит обращаться ко всему человечеству со словом «братья», тем благочестием, которое становится основой характера, вызывая уважение и любовь окружающих. Эти качества, несмотря на бедность и бескомпромиссную честность, закрывшие ему путь к житейского рода успеху, привлекали к мистеру Марчу множество замечательных людей так же естественно, как душистые травы влекут к себе пчел, и так же естественно давал он им нектар мудрости, в который пятьдесят лет тяжелых жизненных испытаний не влили ни одной капли горечи. Серьезные и искренние молодые люди находили, что их седовласый ученый друг так же молод душой, как и они; томимые заботами женщины шли к нему со своими тревогами, уверенные, что встретят самое глубокое сочувствие, получат самый мудрый совет; грешники исповедовались в своих грехах чистому сердцем старику, получая и нагоняй и спасение души; талантливые люди находили в нем интересного собеседника; честолюбцам открывалось существование стремлений куда более благородных, чем их собственные; и даже те, кто был всецело поглощен земными интересами, признавали, что его убеждения красивы и справедливы, хоть «на них и не разбогатеешь».
На взгляд постороннего, всем в доме распоряжались пять энергичных женщин; и так оно и было в том, что касалось многих домашних дел, но скромный мудрец, сидевший среди своих книг, по-прежнему оставался главой и совестью семьи, якорем спасения и утешителем, и к нему неизменно обращались в трудную минуту эти вечно занятые, озабоченные женщины, находя в нем мужа и отца в подлинном смысле этих священных слов.
Маленькие женщины и Хорошие жены
«Маленькие женщины» и «Хорошие жены»
о романах Луизы Мэй Олкотт
Семейство Марч состоит из отца-священника (образованного человека, по природному складу метафизика и философа), матери (энергичной, деятельной и мудрой) и четырех дочерей, почти все из которых уже приближаются к юношескому возрасту. Я понимаю, что писательница хотела показать разные типажи, но получилось ли это у нее в каждом случае одинаково интересно? Не думаю… Сама идея найти у каждой из сестер Марч ярко выраженные способности, причем в разных областях, мне кажется искусственной. Одна – писатель, другая – музыкант, третья – художник… хорошо еще из четвертой (Маргарет) не стали делать творческую личность, возможно, просто не придумав для нее какое-то особое занятие. Вышло так, что милая Мег – просто красивая девушка и послушная дочь (а впоследствии и жена). Эпизоды, касающиеся ее, по-своему милы, но в целом это – самая скучная линия в романе.
Вообще интересный характер не обязательно обозначает конкретный большой талант. Достаточно иметь любовь или вкус к чему-то, иначе можно пересластить с обилием не только христианских добродетелей в девочках, но и выдающимися способностями. В результате автор к этому и приходит – сестры несколько разочаровываются в себе и понимают, что полудетский энтузиазм и желание отличиться принимали за подлинное творческое вдохновение и преувеличивали свои природные задатки (которые были, возможно, чуть выше средних). Впрочем, это не говорится о Бесс, которая, по словам тех, кто слушал, как она занимается музыкой, считали ее сочинения дивными. Но эта сестра умирает совсем юной, оставшись в памяти всех ангелом, иллюстрируя мысль автора: доброта ценится выше чего бы то ни было иного (красоты, таланта, образования, ума, богатства и т.п.). И Бесс окружающие любят больше, чем других, более своенравных и капризных по сравнению с ней, сестер. (Но по сравнению с ней таким будет любой человек.)
Джозефина, мечтающая о литературных лаврах, показана особой, которой лучше бы родиться озорным мальчишкой, чем пай-девочкой. Она испытывает тягу к мужскому обществу (с целью дружбы на равных, а не флирта), очень вспыльчива, равнодушна к своему внешнему виду, высмеивает чинные манеры и несколько грубовата, хотя в глубине души сентиментальна, чего стыдится и старается не обнаруживать, как признак слабости (что для мужчин типично). Образ довольно живой. Но… бывают девушки, в которых озорство сочетается с женственностью, в них есть и мальчишеское, и девичье, и получается некая обаятельная смесь. В случае с Джо это не так. Она, на мой взгляд, такого обаяния лишена (и не во внешности дело, а в той энергетике, что идет изнутри).
Когда друг семьи, Тедди Лоренс (или Лори, как его называют), безответно влюбляется в Джо, мне это не показалось убедительным… Вот если бы произошло наоборот, я бы скорее поверила, и Джо стала бы трагической героиней. Джо – именно друг, приятель, иных чувств она не вызывает.
Лори можно понять только в том, что его окружают очень заурядные девушки – разряженные «в пух и прах» (как он выражается), жеманные, неискренние, мечтающие найти богатого жениха и устремленные к нему исключительно с этой целью. А юноша привык к незаурядному ДУХУ семьи Марч, живущей по соседству, с которой он сроднился. И для него этот дух выражается в Джо, которая становится его олицетворением. Он принял это за любовь. В тот момент он, видимо, не понимал, что этот дух может быть выражен и в женщине, которая будет соответствовать его эстетическим пристрастиям.
Эми, младшая дочь, изначально кажется несколько смешным существом, увлеченным не столько сутью прекрасного (в искусстве и в жизни), сколько ФОРМОЙ. Для нее огромное значение имеют красивые линии, изгибы, краски, сочетания цветов, а в реальной жизни – внешняя сторона светского общества: наряды, манеры, движения в танце. Она очарована внешним миром, и, как кажется Джо, не очень задумывается о внутреннем.
Но Джо – это крайность. А Эми – не человек крайностей. В ее натуре все сбалансировано. С самого начала романа интересна лично мне была исключительно Эми (все остальные показались абсолютно предсказуемыми, включая явного лидера – Джо). Эми со всеми ее детскими нелепостями, возрастными противоречиями и капризами с порывами подлинного раскаяния показалась мне живее, милее остальных. И я с интересом следила в первую очередь за ее линией. Сама Эми считает, что Джо интереснее ее, и если бы усвоила светские манеры, нравилась бы людям больше, чем она сама. А мне так не кажется. Когда во второй части («Хорошие жены») повествование шло от лица Эми, для меня это было самым удачным местом романа. И я поняла, что взросление Эми – это весьма интересный процесс.
Я не могу сказать, что мне не понравился немецкий профессор, которого нашли в качестве возлюбленного для Джо. Автор, видимо, приняла решение показать, как изменилась эта героиня после потери самой любимой сестры – Бесс. И сама идея семейной жизни и любви к мужчине уже не казалась ей противоречащей сути ее натуры (мне показалось, что она в этом плане не изменилась). Но было ли это проявлением особой влюбленности? Или Джо просто отдала должное достоинствам профессора (как это можно сделать умом, но не сердцем)? Не знаю, меня это не совсем убедило. Но исполнение ее мечты открыть вместе с мужем школу для мальчиков и воспитывать их, конечно, порадовало, раз это так отвечает особенностям ее собственного характера.
Целью романов было показать, что за добродетель должны любить людей больше всего. И если в реальной жизни это и не совсем так, то надо стремиться к тому, чтобы так было. И именно эти ценности и взгляды прививать детям. Особенно женщинам – а они будут влиять особым образом на мужчин.
На самом деле по этой причине в реальной жизни влюбляются не так часто, как хотелось бы автору романов. Можно спросить у психологов – сколько у них клиентов, которые всю жизнь страдают, впадая в болезненную зависимость от стерв и мерзавцев. И сколько любят благородных людей. Но в романах нравоучительных любовь может быть только к добродетельным и возвышенным персонажам. А иных исключительно осуждают. И поучают.
Я отнюдь не против дидактики как таковой и не отношусь к людям, которые ее не переносят и являются ее противниками в литературе. Но, если слишком уж ей увлечься, в результате герои, которые с точки зрения автора наименее совершенны, получаются живее и интересней других.
Юные жены и хорошие жены олкотт
Итак, чтобы снова начать и суметь попасть на свадьбу Мег, освободившись от посторонних мыслей, хорошо будет немного посплетничать о семействе Марч. И позвольте мне сразу же предупредить, что, если кто-то из старожилов найдет – как я опасаюсь, – что в этой истории слишком много «влюбленничают» (у меня нет опасений, что молодежь станет возражать против этого), я смогу лишь повторить вслед за миссис Марч: «Чего же иного можно ожидать, если в доме четыре веселые девчушки, а по соседству – малец удалой сорванец?!»
Прошедшие три года мало что изменили в тихой жизни этого семейства. Война закончилась, мистер Марч благополучно пребывает дома, погруженный в свои книги и в дела своего небольшого прихода, прихожане которого находят в нем пастыря столько же по призванию, сколько и по милости Господней. Мистер Марч по своей натуре – человек спокойный, хорошо образованный, обогащенный мудростью, что бывает еще ценнее учености, милосердием, что всех людей называет братьями, благочестием, что расцветает характером прекрасным и полным достоинства.
Эти качества и, несмотря на его бедность, неподкупная честность, стоявшая преградой более мирским путям к успеху, всегда привлекали к нему многих достойных восхищения людей столь же естественно, как благоуханные растения влекут к себе пчел, и столь же естественно он отдавал им мед, в который за пятьдесят лет трудного опыта не просочилось ни капли горечи. Серьезные молодые люди видели в седовласом ученом человека душой столь же молодого, как они; вдумчивые или чем-то удрученные женщины инстинктивно тянулись к нему со своими сомнениями, уверенные, что найдут у него самое искреннее сочувствие, смогут получить самый мудрый совет. Грешники приходили к нему поведать о своих прегрешениях и получали от этого чистого сердцем старого человека не только заслуженный выговор, но и отпущение. Люди одаренные находили в нем прекрасного собеседника. Честолюбивые замечали, что его стремления благороднее, чем их собственные, и даже души совершенно «мирские», ради успеха готовые на все, признавали, что его убеждения прекрасны, хотя, конечно же, «никогда не окупаются».
Джон Брук мужественно выполнял свой воинский долг в течение года, был ранен, отправлен домой, и ему не разрешили возвратиться в строй. Он не получил ни звезд, ни нашивок, но он их, конечно, заслуживал, ибо с готовностью рисковал всем, что имел, а ведь жизнь и любовь весьма драгоценны в ту пору, когда они в полном цвету. Совершенно смирившись со своим увольнением из армии, Джон посвятил свои усилия тому, чтобы быстрее вылечиться, приняться за работу и создать домашний очаг для Мег. Со свойственными ему здравомыслием и стойкой независимостью характера он отказался принять более щедрые предложения мистера Лоренса и поступил на должность бухгалтера, считая, что лучше начать с того, чтобы честно зарабатывать деньги, чем пойти на риск и заняться бизнесом на деньги, взятые в долг.
Мег провела эти годы, по-прежнему работая, но и ожидая, и становясь все более женственной: она овладевала искусством вести дом и к тому же становилась все краше и краше – ведь любовь великолепно умеет делать нас красивее! Разумеется, у нее были девичьи амбиции, девичьи мечты, и она чувствовала некоторое разочарование при мысли о том, как скромно должна начаться ее новая жизнь. Нед Моффат только что женился на Сэлли Гардинер, и Мег не могла не сравнивать их великолепный дом и прекрасный экипаж, множество подарков и прелестный свадебный наряд подруги с тем, что будет у нее, не могла не желать втайне, чтобы и она сама обладала такими же замечательными вещами. Но почему-то зависть и тревога тут же исчезали, стоило ей подумать о стойком терпении, о любви и упорном труде, каким Джону удалось обрести для нее тот небольшой дом, что ждал ее теперь, и когда они сидели вместе в сумерках, обсуждая свои скромные планы, будущее тотчас представлялось таким прекрасным и светлым, что Мег забывала о великолепии Сэлли и чувствовала себя самой счастливой девушкой во всей христианской вселенной.
Джо больше не вернулась к тетушке Марч, потому что старая дама так привязалась к Эми, что подкупила ее предложением оплачивать ее уроки рисования у одного из лучших учителей города, а ради этого Эми была бы готова служить и гораздо более суровой госпоже. Так что теперь она посвящала свои утра исполнению долга, а дни – удовольствиям и преуспевала во всем. Джо тем временем целиком отдавалась литературе и Бет – девочка была все еще слаба здоровьем, хотя тяжелая скарлатина стала уже делом давнего прошлого. Бет вовсе не превратилась в инвалида в полном смысле этого слова, но ее щеки никогда больше не розовели так ярко, и она не походила на то пышущее здоровьем создание, каким была раньше. Тем не менее она всегда оставалась полной надежд, счастливой и спокойной, не переставала молчаливо выполнять свои любимые обязанности – быть другом всем и каждому и сущим ангелом в доме задолго до того времени, когда те, кто так сильно ее любил, научились это понимать.
Пока газета «Спред Игл»*[1] платила Джо по доллару за колонку ее «вздора», как она называла эти рассказы, наша сочинительница чувствовала себя «женщиной со средствами» и аккуратно плела свои романтические небылицы. Однако в ее деятельной душе и честолюбивом мозгу заваривались великие планы, а на чердаке, в старом, обитом жестью кухонном столе, медленно, но неуклонно росла испещренная кляксами многостраничная рукопись, которой в один прекрасный день предстояло запечатлеть имя Марч на скрижалях славы.
Лори, почтительно выполняя свой долг, к великому удовольствию деда, поступил в колледж и теперь проходил курс учения самым по возможности легким образом, получая не меньшее, чем его дедушка, удовольствие. Всеобщий любимец, благодаря деньгам, прекрасным манерам, недюжинному таланту и необычайному добросердечию, из-за которого он вечно попадал во всяческие передряги, пытаясь вытащить из них кого-то другого, юный Лоренс оказался лицом к лицу с опасностью стать человеком, до предела избалованным. И возможно, так оно и случилось бы, как это бывает со многими мальчиками, подающими большие надежды, если бы Лори не обладал талисманом против такого зла: он помнил о добром старике, всем существом своим заинтересованном в успехе внука, о женщине-друге, что по-матерински не спускала с него глаз, словно он и вправду был ее сыном, и, наконец, но вовсе не в последнюю очередь он знал, что четыре чистых сердцем девушки любят его, им восхищаются и каждая из них верит в него всей душой.
ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Хорошие жены
НАСТРОЙКИ.
СОДЕРЖАНИЕ.
СОДЕРЖАНИЕ
Поговорим о старых знакомых
Чтобы вновь начать наш рассказ и в приятном расположении духа подойти к описанию свадьбы Мег, будет, вероятно, вполне разумно предварительно немного посудачить о делах семейства Марч. И здесь позвольте мне сразу заметить, что, если кто-либо из представителей старшего поколения, читая эту историю, сочтет, что в ней «слишком много про любовь» (не думаю, чтобы такой упрек высказали мне мои юные читатели), мне остается лишь отвечать вместе с миссис Марч: «Чего же еще можно ожидать, если в доме четыре жизнерадостные девочки и порывистый и энергичный молодой сосед?»
Прошедшие три года внесли мало перемен в спокойную жизнь семьи. Война была окончена, а мистер Марч, благополучно оказавшись дома, занялся своими книгами и делами вверенного его заботам маленького прихода, который обрел в своем пастыре священника по призванию и милостью Божией — скромного, трудолюбивого человека, богатого той мудростью, что лучше всякой учености, той отзывчивостью, что учит обращаться ко всему человечеству со словом «братья», тем благочестием, которое становится основой характера, вызывая уважение и любовь окружающих. Эти качества, несмотря на бедность и бескомпромиссную честность, закрывшие ему путь к житейского рода успеху, привлекали к мистеру Марчу множество замечательных людей так же естественно, как душистые травы влекут к себе пчел, и так же естественно давал он им нектар мудрости, в который пятьдесят лет тяжелых жизненных испытаний не влили ни одной капли горечи. Серьезные и искренние молодые люди находили, что их седовласый ученый друг так же молод душой, как и они; томимые заботами женщины шли к нему со своими тревогами, уверенные, что встретят самое глубокое сочувствие, получат самый мудрый совет; грешники исповедовались в своих грехах чистому сердцем старику, получая и нагоняй и спасение души; талантливые люди находили в нем интересного собеседника; честолюбцам открывалось существование стремлений куда более благородных, чем их собственные; и даже те, кто был всецело поглощен земными интересами, признавали, что его убеждения красивы и справедливы, хоть «на них и не разбогатеешь».
На взгляд постороннего, всем в доме распоряжались пять энергичных женщин; и так оно и было в том, что касалось многих домашних дел, но скромный мудрец, сидевший среди своих книг, по-прежнему оставался главой и совестью семьи, якорем спасения и утешителем, и к нему неизменно обращались в трудную минуту эти вечно занятые, озабоченные женщины, находя в нем мужа и отца в подлинном смысле этих священных слов.
Миссис Марч все так же бодра и энергична, хотя в волосах ее больше седины, чем тогда, когда мы видели ее в последний раз, и в данное время она настолько поглощена делами Мег, что госпиталям, где еще остается много раненых «мальчиков», и домам солдатских вдов явно не хватает ее материнских забот и благотворительных посещений.
Джон Брук в течение года мужественно исполнял свой долг перед страной, был ранен и отправлен домой, вернуться на фронт ему не позволили. Он не получил ни чинов, ни наград, хотя вполне заслужил их, ибо с готовностью рисковал всем, что имел, а жизнь и любовь необыкновенно дороги, когда и та и другая в полном расцвете. Смирившись со своей отставкой из армии, он посвятил все силы тому, чтобы восстановить здоровье, подготовиться к новой работе и заработать на дом, где они с Мег могли бы поселиться. С присущими ему здравым смыслом и упорным стремлением к независимости он отказался от более заманчивых предложений мистера Лоренса и поступил в его фирму на скромную должность бухгалтера, испытывая глубокое удовлетворение от того, что начинает свою карьеру с честно заработанного жалованья, а не с банковского заема на ведение какого-либо рискованного дела.
Мег проводила время не только в ожидании будущего счастья, но и в усердных трудах, все более становясь по характеру взрослой женщиной, овладевая искусством ведения домашнего хозяйства и хорошея с каждым днем, поскольку любовь — могучий союзник красоты. У нее были свои девичьи желания и надежды, и она испытывала некоторое разочарование от того, как скромно предстояло начаться ее новой жизни. Незадолго до этого Нед Моффат женился на Салли Гардинер, и Мег не могла не сравнивать их великолепный дом, роскошный экипаж, множество свадебных подарков и прекрасные наряды новобрачной со своими собственными, втайне страдая от того, что не может иметь всего этого. Но зависть и неудовлетворенность сами собой куда-то исчезали, стоило лишь ей подумать о терпении, любви и трудах, вложенных Джоном в приобретение маленького домика, ожидающего ее, и, когда они сидели вдвоем в сумерках, обсуждая свои нехитрые планы, будущее неизменно представлялось таким прекрасным и ярким, что она забывала обо всей роскоши Салли и чувствовала себя самой красивой и богатой девушкой под солнцем.
Джо так и не вернулась на должность компаньонки тети Марч: старой даме так понравилась Эми, что она постаралась подкупить ее, предложив оплачивать уроки рисования у одного из лучших учителей, а на таких условиях Эми согласилась бы служить и гораздо более суровой госпоже. Так что Эми отдавала утренние часы обязанности, а вечерние — удовольствию, и все шло замечательно. Джо тем временем посвятила себя занятиям литературой и уходу за Бесс, которая оставалась очень слабой еще долго после того, как лихорадка стала делом прошлого. Бесс не была больной в прямом смысле слова, но не была и прежним цветущим, здоровым и румяным существом. И все же, всегда полная надежды, счастливая и безмятежная, занятая исполнением своих скромных домашних обязанностей, всеобщий друг, она превратилась в доброго ангела дома задолго до того, как это поняли даже те, кто любил ее больше всего на свете.
Пока «Парящий орел» платил Джо доллар за каждую колонку ее «чепухи» (ее же собственное выражение), она чувствовала себя женщиной со средствами и усердно строчила свои маленькие романтические истории. Но в ее кипучем уме и честолюбивой душе бродили великие планы, и в старом жестяном ящике на чердаке медленно росла кипа листов исчирканной рукописи, которой предстояло поставить имя Марч в ряд знаменитейших имен американской литературы.
Лори, послушно отправившийся в университет, чтобы доставить удовольствие дедушке, старался теперь провести четыре года учебы как можно приятнее, чтобы доставить удовольствие самому себе. Всеобщий любимец благодаря деньгам, манерам, талантам и добрейшему сердцу, вечно вовлекавшему его в неприятные истории при каждой попытке помочь другим из подобных историй выкрутиться, он подвергался огромной опасности превратиться в испорченного повесу и, вероятно, превратился бы, как немало других подающих надежды мальчиков, если бы не обладал хранящим от зла талисманом в виде воспоминания о добром старике, живущем лишь его успехами, о заботливой женщине, следящей за ним, словно за собственным сыном, и последнее по счету, но не по важности — о четырех простодушных девушках, которые любят его, восхищаются им и верят в него всей душой.
Будучи лишь «прекрасным смертным», он, разумеется, шалил и флиртовал, становился то щеголем, то любителем водного спорта, то сентиментальным, то спортивным, в зависимости от того, что предписывала студенческая мода, зло подшучивал над другими, так же как другие над ним, употреблял жаргонные словечки, а не раз даже был опасно близок к исключению из университета. Но так как основной причиной всех его проделок было приподнятое настроение и любовь к забавам, он всегда ухитрялся спасти положение искренним раскаянием, честным искуплением вины или неотразимой силой убеждения — искусство, которым он владел в совершенстве. Он, пожалуй, даже гордился тем, что так часто был на волосок от провала, и ему нравилось повергать девочек в трепет рассказами о своих победах над разгневанными младшими преподавателями, важными профессорами и опасными врагами. Студенты «нашего курса» были героями в глазах девочек, которые никогда не уставали слушать о подвигах «наших ребят» и которым часто представлялась возможность заслужить благосклонные улыбки этих великих людей, когда Лори привозил однокурсников погостить в большом особняке Лоренсов.
Эми особенно часто удостаивалась высокой чести пользоваться вниманием героев, так как рано
Хорошие жены
Те, кто искали эту книгу – читают
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 22
Спойлеры (которых не хватало мне, чтобы не читать эту книгу).
Вероятно, ради поучительности и «непредсказуемости» сюжета – а может быть, из-за личной травмы? – автор решила «преподать урок» и разлучить единственную пару из первой части романа, похожую на живых настоящих людей – Джо и Лори.
Некоторые персонажи книги кажутся срисованными с реальных прототипов – или с самой писательницы в разные периоды жизни. Но большинство из них все равно чудовищно плоские. От самой страшненькой автор все-таки окончательно избавилась, самую нелюбимую, проведя работу над собой, наградила лучшим мужем, а единственную живую героиню, в которой писательница, вероятно, поначалу видела себя, она усмирила и отдала замуж наспех слепленному верзиле, случайно появившемуся в книге пару раз.
Во второй части собственную личность автор будто перенесла с Джо на роль вечно восхваляемой матери семейства, которая якобы знает будущее наперед – а на самом деле писательница просто крутит своими бледными марионетками и в итоге лепит их в одну кучу, будто это сюрреалистическая оргия, а не благонравный «дамский» роман.
Кстати, о пошлых «дамских» оборотах: любителям таковых придутся по вкусу «уроки любви», «юные особы», «женские хитрости», «преподавание уроков» и прочие вязнущие на зубах выражения – они здесь имеются в достатке (и, боюсь, проблема не в переводе). Без них мазохизм от переживания нестыковок сюжета, очевидно, был бы неполон.
Кажется, будто сюжетная линия – это просто приправа к сахарным псевдохристианским морализаторским пассажам, для которых автор (я не могу сказать «писательница») не жалеет ни страниц, ни терпения читателей. Превратности сюжета украшают настолько непрочувствованные реплики и ходы, что диву даешься: как этот герой вообще мог произнести или сделать это?
Увы, если вы имеете критическое мышление, то удовольствия от книги можно не искать – хорошие душевные моменты и остроумные, талантливые замечания тонут в поверхностности образов, нелогичности действий, стерильности и приторности благолепных поучений. И это так расстраивает – ведь можно было бы лучше, ведь был потенциал, задело за живое! Госпожа Луиза, что случилось в вашей жизни, что вы так обошлись с вашими персонажами? Зачем вы им мстите? С чем вы сами хотели примириться? Я вам не поверила, и мне жаль, что я потратила время – лучше бы остановилась на первой части. Впрочем, и первая часть нагоняет тоску, но ближе к середине она радует хотя бы относительной живостью и наивной сентиментальностью сюжета. Поверхностно, но и у такого товара должны быть свои потребители.
И, конечно, спасибо автору за изобилие бытовых женских хитростей и советов. В конце концов, всегда полезно пожертвовать платьем ради мужниного пальто.