что лучше психолог или учитель
какую выбрать специальность в педагогическом институте «Педагог-психолог» или «Учитель начальных классов»?
Ситуация такая, имея высшее экономическое образование (закончила университет 11 лет назад), строила крьеру в туризме. Своя фирма, успешно работающая, на сегодняшний день, практически, без моего участия.
И вот теперь почувствовала, что пора что-то менять. Тянет меня совсем в другую сферу, а именно к детям. Решила получить второе высшее образование и стать педагогом. Только не могу определиться, какую специальность выбрать.
Насколько в данный момент востребованы психологи в школах? Понятно, что учителя начальной школы нужны везде и всегда. Однако, психология может быть как дополнение к первой специальности.
Стою на распутье, что выбрать, а времени нет, завтра надо решать!
Я хотела продолжить диалог, после полученных ответов от интернет пользователей. Спасибо огромное всем, кто поделился своим мнением!
Мнения разделились. Причем люди, которые не работают сами в школе, склонялись в сторону «психологии», а вот сами школьные педагоги, либо бывшие, либо настоящие, поддерживают «Учитель начальных классов», аргументируя тем, что «психолог» слишком размытая специальность, тогда как «учитель НК» конкретная профессия и при желании, можно дополнительно изучать психологию. и тд.
В Российских школах у психологов есть несколько проблем- отсутсвие помещения для занятий, нет психолога в расписании, детей после уроков не оставляют, с уроков не снимают, с родителями удается редко поговорить, учителя тоже не очень жаждут обычно.
В общем если устраиваться работать в первую попавшуюся школу то рискуете просо сидеть на стульчике весь день.
У психологов сейчас вечные терки с администрацией, т. к. еще советские педагоги и директора, так сказать старой закалки считают, что » на кой нам психологи нужна, фигня полнейшая».
С этой точки зения у педагога начальных классов все таки работа есть, и дети имеются, и будете весь день носиться как в попу ужаленая 🙂
Что лучше психолог или учитель
«Крик души. Иногда спрашиваю себя, зачем мне нужна эта работа.
Ведь не благодарное это дело.
Зарплата маленькая, и еще тысячу (в лучшем случае) потратишь на бумагу, файлы, карандаши, клей.
Как ни старайся, педагоги будут работать по старой, ленивой системе! Они видят только то, что ты сидишь за компом.
Хотя 17 часов в неделю ты проводишь на занятиях, и днем и ночью сочиняешь родительские собрания и придумываешь тренинги для воспитателей, ведешь кучу документации, разрабатываешь программы для детей.
Родители не благодарные! С детьми занимаешься, готовишься к занятиям на высоком уровне, у детей улучшаются показатели, а они не то чтобы шоколадку принести, даже спасибо не скажут.
Дети. благодарны! Счастье в глазах. Вот ради чего идешь на работу. Но даже у фаната своего дела, рано или поздно терпение лопнет от неуважения, непонимания и бедной зарплаты.
Спасибо за внимание. Надеюсь, что мое сообщение повлияет на мнение о детских психологах!
(Автор захотел остаться анонимным) «
«Заключение. Работа как работа…
Психологом работать интересно. Только ответственность большая. И неудач много.
Рассказала-то я больше про удачи, да еще, конечно, выбрала самые красивые.
Все так делают. Я только старалась не врать. Вот, мол, поглядела я на эту семью (или на этого ребенка), и все мне сразу стало ясно — и что у них такое случилось, и отчего это произошло, и как им помочь.
Я сама читала такие книги — и всегда удивлялась. То есть автора, конечно, понять можно — это он для престижа старается. И чтобы профессию свою не дискредитировать. Но только как он потом к себе в кабинет приходит?
Там-то все не так легко получается, как у него в книжке. Так вот, раньше другим удивлялась, а теперь села сама за компьютер и вижу: тянет, ох, как тянет написать покрасивше да поглаже… «Взглянула это я, значит, на них, и все мне сразу…»
Бывает и так, конечно. Только очень редко, к сожалению.
В основном получается по-другому. Идешь ощупью, как в тумане, да еще по бокам то обрыв, то яма с водой какая-нибудь. А то и не с водой, а с чем-нибудь похуже.
Но люди ведь тебе доверяют, идут следом, поэтому пробираешься осторожно, стараешься изо всех сил. Если удалось куда-нибудь дойти, тогда — праздник души, именины сердца. Заблудились по дороге — давайте еще раз попробуем, другим путем. Или уж давайте сами, без меня… Или другого проводника ищите…
Дети психологически беззащитнее, чем взрослые, потому что у них панцирь тоньше, защитных оболочек меньше. Взрослый, если не захочет, то в упор тебя не слышит и не видит, и хоть кол ему на голове теши… А ребенок, хоть и пытается закрыться, но целиком, как наши европейские ежи, еще сворачиваться в клубок не умеет.
Есть такие среднеазиатские ушастые ежики. С виду ежи как ежи, только поменьше и в клубок не сворачиваются. Натянут на мордочку колючий капюшончик, и вроде как спрятались. Шипят, подпрыгивают, а брюшко-то открыто — хватай, кто смелый. Вот и дети так.
Поэтому каждое слово важно, каждый жест. Оно ведь все не только в сознании откладывается, но и в подсознании. То есть человек-то о нем забыл или не знает, что оно вообще есть.
А там сидит себе какая-нибудь пакость этаким серым кардиналом и потихонечку всей человеческой жизнью управляет (помните даму, у которой «смотреть не на что»?). Что бы там про Фрейда ни говорили, но в одном он прав — многие неосознаваемые гадости мы с собой тянем из детства. Родители постарались, или учителя, или еще кто.
Квартирный вопрос, должна сказать, по-прежнему актуален. В самом деле, попробуйте сохранить психологическое здоровье, если в однокомнатной малогабаритной квартире пятнадцать лет живут муж, жена, их семнадцатилетняя дочь и пятнадцатилетний сын…
Кроме того, часто встречаются «жертвы перестройки», живы еще «жертвы коммунистического режима» и всяких прочих обстоятельств. Теперь к ним добавилась еще и национальная вражда, о которой раньше в нашем городе никто и слыхом не слыхал…
Однако жить все равно надо.
И психолог становится в этой жизни, пожалуй, знаковой фигурой. Мелькают на голубых экранах телевизоров загадочные психоаналитики из «их» благополучной жизни, пестрят журналы не менее загадочными психологическими тестами.
Ответишь на десять вопросов, подсчитаешь двадцать плюсиков и минусов — и доподлинно узнаешь: «Можете ли вы преуспеть в бизнесе?», «Нравитесь ли вы женщинам?», «Хорошая ли вы жена?» и т. д. В газетах рекламируют себя какие-то чудовищные гибриды, готовые за один сеанс «изменить судьбу» и «откорректировать карму».
Иррациональные психологи, магические психоаналитики, «творческий синтез учения К. Юнга и древней славянской магии»… Бог им судья и флаг им в руки. Всегда в смутное время находились те, кто обещает спасение прямо сейчас, без всякого труда и за умеренную цену.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ)
Но ясно одно — слово «психология» у всех на слуху.
Уходят в прошлое времена «кухонной психотерапии», которая заменяла советскому человеку и психоанализ, и исповедь. Все более модной становится американская «социальная улыбка»: «I am fine, everything is o’key».
Но ведь на самом-то деле совсем не о’кей, и проблем выше головы, и нет больше сил таскать все это в себе, да и не во всем можно разобраться самому, без обратной связи.
Мужчины чаще используют алкоголь или уход в работу, женщины ищут понимания, задушевной беседы.
Дети всегда — страдающая сторона. Я работаю с детьми.
Точнее, с семьями.
В мечтах мне видится идеальный вариант. Молодые люди решили создать семью. Они приходят к психологу, говорят о своих ожиданиях, надеждах, опасениях.
Если сложности велики, то будущие супруги посещают группу поддержки, где встречаются с теми, чьи проблемы схожи с их проблемами, вместе, при поддержке ведущего, ищут выход.
Затем начинается жизнь молодой семьи. Если все идет хорошо, то однажды они принимают решение зачать ребенка. И снова — посещение психолога.
Он расскажет будущим родителям, как должны пройти грядущие девять месяцев их жизни, чтобы ребенок родился максимально здоровым физически и психически, подготовит отца и мать (обязательно обоих) к ожидающим их событиям и психологическим сложностям, которые чаще всего возникают в этот период.
Затем — рождение ребенка, счастливые хлопоты, но… молодая мать (и часто — молодой отец) безусловно нуждается в психологической поддержке.
Так много всего нового, так много тревог, так много индивидуальных, зачастую интимных вопросов, ответы на которые не найдешь ни в одной книжке. Хорошо, если можно спросить у собственных родителей. А если нет?
Ребенок растет, и психолог наблюдает его так же, как участковый терапевт, отслеживает особенности сначала психомоторного, а потом интеллектуального и социального развития.
Если все идет хорошо, дает родителям рекомендации по развитию различных психических функций, вместе с родителями определяет оптимальный возраст для начала посещения детского дошкольного учреждения, впоследствии определяет школьную зрелость ребенка и дает рекомендации по выбору школы.
Если есть какие-то нарушения, то совместно с невропатологом вырабатывается система коррекционных мероприятий, проводятся занятия с ребенком и его родителями по программе раннего вмешательства. В дальнейшем — регулярные осмотры, беседы, ответы на вопросы и устранение неизбежно возникающих проблем. Особое внимание — подготовке к школе.
Главное, чтобы все это был один и тот же психолог. Он знает эту семью, этого ребенка, семья доверяет ему. Чтобы заговорить о главном, о действительно наболевшем, им не надо тратить время на «притирку» друг к другу, на установление контакта и наведение мостов.
Психолог доступен, и семья знает, как и в каких случаях можно к нему обратиться. Подрастающий ребенок изначально формируется как психологически грамотный человек, умеющий в случае необходимости говорить о своих проблемах и, главное, работать с ними (как не хватает этого умения большинству взрослых людей!).
Достоинств у такой, с позволения сказать, политики — масса, недостатков — практически никаких. Семья всегда знает, куда и когда она может обратиться со своими проблемами, сама выбирает время для этого, знакома с формами работы «своего» психолога, они не вызывают удивления, испуга, обескураженности. Психолог же может отследить результаты своей работы.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ)
Если все стало хорошо, люди просто живут, а вовсе не бегут куда-то в этом отчитываться. О своих удачах я в основном узнаю в коридорах поликлиники или при случайных встречах на улице. Неудачи возвращаются ко мне в кабинет.
Если же психолог работает с семьей постоянно, то он доподлинно осведомлен о всех своих удачах и неудачах. Ответственность, конечно, больше, но ведь и результаты лучше.
Все это вместе называется «психологическим сопровождением семьи» и пока в нашей стране существует в основном лишь в мечтах.
Правда, мечты эти вполне готовы к воплощению. Семьи, которые готовы работать со своими проблемами (а не доверять их эзотерическим магам), могут сегодня обратиться в одну из вполне официальных структур и выбрать своего психолога. Единственное, на что хочется обратить внимание уважаемых читателей, — выбирайте тщательно!
Ведь психолог работает с самой тонкой структурой, какая у нас только есть в индивидуальном пользовании, — с психикой, по-русски — с душой. Не забывайте об этом, особенно если речь идет о психологическом здоровье вашего ребенка. Ведь дети, в сущности, так беззащитны перед лицом наших ошибок…
Автор благодарит всех читателей, которые оставались с ним до конца этой книги. Если в этой книжке вы не нашли ответов на какие-то вопросы, актуальные именно для вас, или у вас возникло желание поговорить с автором лично, что-то спросить, о чем-то рассказать, то вы вполне можете это сделать.
Автор — существо совершенно не засекреченное. Работает в детской поликлинике № 47 Московского района города Санкт-Петербурга.»
ЕКАТЕРИНА МУРАШОВА.(из книги)
МИФЫ И ЗАБЛУЖДЕНИЯ О РАБОТЕ ПСИХОЛОГОВ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ.
Есть заблуждения, которые легко развеять простым объяснением. Психолог проводит разъяснительную работу и становиться полегче. Но перечисленные ниже идеи нередко разделяют сами психологи школ, лицеев и учреждений допобразования.
Миф 1. Психолог должен сделать так, чтобы воспитанник хотел приходить к нему на занятия.
Это не так. Воспитанник приходит на занятия с целью улучшить свое внутреннее состояние, научиться сознательному поведению, узнать себя самого. Если воспитанник не хочет этого, то ему нечего делать в психологической группе и он должен уступить место кому-то кто получит от нее больше пользы.
Миф 2. Занятия в группах и на индивидуальных встречах должны быть интересны детям.
Так должно быть далеко не всегда.
Занятия в психологической группе это не развлечение, а такой же учебные процесс, как и школьные уроки. Осознание некоторых своих черт характера и мотивов поведения может быть неприятно, сопротивление занятиям часто маскируется под скуку. Тем не менее, есть темы и навыки, которые необходимо изучать независимо от того, нравятся или не нравятся они участникам. Кроме того, интерес к психологическим занятиям сильно снижается когда начинается работа над реальными проблемами воспитанников и это естественное явление.
Миф 3. Лучше если воспитанник произвольно сам назначает время встречи по договоренности с психологом.
Этот миф приводит к тому, что дети часто пропускают занятия, надолго прерывают процесс терапии, когда возникает сопротивление. Должно быть ясное расписание и регулярность занятий с психологом. Тут психологическая работа ничем не отличается от учебы.
Миф 4. Если подросток испытывает дискомфорт от занятий с психологом, то ему следует поменять психолога по договоренности с ним.
Чаще всего это не так.
В любой психотерапии возникает момент, когда клиент и психотерапевт подбираются к «больному месту» в переживаниях клиента. Именно в такие моменты воспитанник старается придумать причины уклониться от занятий. Кроме того, после первого периода идеализации психолога, воспитаник рано или поздно сталкивается с моментом крушения своих иллюзий, например иллюзии, что психолог будет доброй мамой, которая ничего не запрещает. Важно пережить момент крушения иллюзий и остаться в процессе терапии. На этапе формирования контракта психологам рекомендуется предупрежать воспитанников о том, что через некоторое время им захочется избежать занятий, но именно в такие моменты стоит приходить на занятия и обсуждать свои чувства.
Как же просто о сложном. Вычитала на одном из блогов.
Цитирую:» Вы знаете, кто такие психологи? Это люди-невидимки. Почему? Объясняю популярно. О качестве работы психолога судят по наличию уверенности клиента в том, что он все понял и решил сам и что ему вроде бы в этом никто не помог. То есть у него должно возникнуть подозрение: а был ли психолог?
Можно объяснить и по-другому. Психолог – это специалист, создающий благоприятную атмосферу для раскрытия творческого потенциала человека на развитие себя самого.
Одно маленькое «но», в котором и заключено искусство психолога, – дать возможность человеку принять решение самому. да и действовать дальше тоже. О да, это самое сложное! Многим непонятно, почему же психолог не берет на себя ответственность за решение. Может быть, здесь уместно привести пример с рыбой: лучше научить человека ее ловить, чем просто приносить и кидать в рот.
Изменить мир вокруг, можно только начиная с себя. «
Спасибо автору за доступность изложения.
(автор сообщения Екатерина Иванова)
+ Вы разбираетесь в людях
+ Вы всегда можете сказать вслед своему аргументу, что если оппонент его не примет, то он его отрицает
+ Вы можете отказаться от помощи, сославшись на то, что «психологи не дают советов»
+ Вы можете завалить оппонента выдержками из теорий различных деятелей психологии. И доказать ему что угодно.
+ Вы можете «отшить» всех знакомых фразой: «Друзей, родственников, знакомых, не консультируем, не диагностируем, не терапевтируем»
+ Вы узнаете, что помимо Фрейда и психоанализа, есть и другие.
+ Вы узнаете все свои комплексы проблемы, найдете их причину, возможные варианты решения
+ Вы изменитесь. В лучшую сторону. (Если не свихнетесь)
— Вас будут опасаться, ибо в массовом сознании ПСИХОЛОГ = ПСИХИАТР
— Вам постоянно будут говорить, что вы психолог.
— Вас ВСЕ достанут этой фразой: «ТЫ Ж ПСИХОЛОГ!»
— ВСЕ будут спрашивать у Вас совет. Да, потому что Вы психолог.
— «А ты что, в психушке работать будешь, да? / А психов тебе уже показывали?»
— «Скажи мне, что я хочу. Ты ж психолог»
— «Скажи, на кого мне учиться, ты ж психолог»
— «Ой, а расскажи все про меня, ты ж психолог»
— «А почему у тебя в жизни все хреново? Ты ж психолог»
— «А зачем тебе психолог? / Почему ты сам не можешь решить свои проблемы? Ты ж психолог»
— «А почему ты злишься? Ты должен быть спокойным. Ты ж психолог!»
— Ты ж психолог!
«Работа психолога над собой: техники внутренней супервизии», Старшенбаум Г.В.
С помощью тестов и упражнений это учебно-практическое руководство поможет объективно оценить качества личности, нужные психологу, а также выработать необходимые профессиональные навыки.
Профессиональная деформация практического психолога.
Речь идет о профессиональной деформации специалистов, занимающихся психологическим консультированием и психотерапией, то есть о некоторых негативных последствиях, связанных с их профессиональными занятиями и выражающихся в субъективных или объективных изменениях их личности и характера.
ОБЪЯСНЕНИЕ ЖИЗНЕННЫХ ПРОБЛЕМ ПСИХОЛОГИЧЕСКИМИ ПРИЧИНАМИ. Если в жизни человека что-нибудь случается, человек всегда находит для объяснения этого факта какую-нибудь психологическую причину. Возможно, в том, что произошло какое-то событие (например, кто-то простудился), действительно играют некоторую роль психологические причины, однако здесь речь идет о гиперинтерпретации, то есть о чрезмерном придавании значения психологическому фактору в объяснении самых разнообразных событий.
ПРИОБРЕТЕНИЕ НАВЫКОВ В РАЦИОНАЛИЗАЦИИ СВОИХ ПРОБЛЕМ. Овладение психолого-психотерапевтическим понятийным аппаратом и терминологией предоставляет большие возможности для конструирования оправданий на все случаи жизни. В отличие от предыдущего пункта, где имеет место «раздувание» психологического фактора, здесь речь идет о сочинении «разумных оснований» для своих поступков и удобных (успокоительных) объяснений поведения других людей.
ОБЕЗДВИЖИВАЮЩЕЕ, ЛИШАЮЩЕЕ СПОНТАННОСТИ САМОНАБЛЮДЕНИЕ. Знания, почерпнутые из многочисленных книг, описывающих какую-либо норму (физиологическую, психологическую, психическую и пр.) или другие идеализированные варианты бытия, призывают человека постоянно «отслеживать» за собой поведение, речь, мысли, эмоции с целью самодиагностики и «своевременной самокоррекции».