что лучше судовождение или судомеханик
Блог моряка торгового флота
Записки о морской жизни.
пятница, 30 марта 2012 г.
Штурман или механик?
Совсем недавно на страницах блога я проводил опрос «Какая морская профессия вам по душе?». Было предложено несколько вариантов ответа: «механик», «штурман», «повар», «электромеханик» и «море – это не для меня». Спасибо всем проголосовавшим. Мимолетного взгляда на результаты хватило, чтобы с твердой уверенностью заявить во весь свой скрипучий баритон – народ предпочитает работу судоламателя судоводителя все другим морским специальностям. Ибо цифры – вещь упрямая. Из 510 человек участвовавших в опросе 302 отдали свой голос за штурмана, 120 человек за судового механика, 48 за интеллектуальную работу электромеханика, 30 человек предпочли всему остальному творческую стезю повара и 10 человек отказалось вообще от любой специальности, посчитав (и в какой-то степени вполне оправданно), что море – это не их удел. В преддверии выпускных экзаменов, когда некоторые молодые люди выбирают свой будущий жизненный путь, и просто для тех, кто решил стать моряком, разумно было бы рассмотреть вопрос выбора будущей морской специальности. Остановимся на первых двух вариантах, как наиболее распространенных. Кем быть? Штурманом или механиком? Читаем под катом.
Вопрос, безусловно, очень «скользкий», так как со своего штурманского скворечника судить о положительной и отрицательной сторонах работы механика – это, де-факто, попасть под власть стереотипов. Да простят меня глубокоуважаемые господа судовые инженеры, но все-таки вопрос требует детального рассмотрения. К тому же, несколько последних контрактов я с пристрастием допрашивал как коллег-штурманов, так и судовых механиков о причинах их выбора на заре морской карьеры. Что побудило одних людей научиться управлять железными монстрами, а других связать свою жизнь с магическими и чарующими звуками судовых механизмов. Поэтому, постараюсь быть непредвзятым.
Стоит сказать, что к процессу выбора будущей морской профессии стоит подходить хорошо подумав. Услышать себя – к чему больше душа лежит, к чему есть желание. И не торопиться, взвесить все плюсы и минусы. Конечно, распространенный стереотип сложился в отношении обоих представителей подвида водоплавающих. Якобы штурмана на судне от ничегонеделания состязаются в быстроте заточки карандашей, крутят чайкам дули и звонят в машину с одним-единственным вопросом «Ну чё, заводимся?». В общем житуха – обзавидуешься. Или механик, помимо основной зарплаты рубящий тонны денег на махинациях с топливом. Все не так.
Рабочих график штурмана чрезвычайно насыщенный. На грузовых операциях штурман работает 6 через 6 часов, то есть 12 часов в сутки на ногах минимум. А если порт каждый день, то это вообще сексуально. Швартовка, отход, приход, оформление документов, общение с властями. Сон пунктиром – у штурмана рабочий день ненормированный. Вдобавок, в любой момент добрый дядя-капитан может позвонить и потребовать срочно решить очередную, якобы неразрешимую проблему, невзирая на то, что у человека заслуженный отдых.
У механиков рабочий день более упорядоченный. На современных судах в машинном отделении за все отвечает автоматика. Это значит, что при правильном планировании дел «дедом» машинная команда вполне справедливо и беззаботно может отдыхать после 17:00. Включили сигнализацию, поужинали, прогулялись по палубе, кино-вино и спатки. Другими словами – сие есть обыкновенный рабочий день с 08:00 до 17:00. Правда, если нет авралов, ночных бункеровок или ремонта. В этом случае механикам не позавидуешь. Те же бессонные ночи плюс интенсивные телодвижения под шум и грохот.
Если имеется аллергия на топливо – то в механики идти работать не судьба. Есть знакомый, кто из-за аллергии на запах топлива переучивался на штурмана. В отличии от штурманов, у которых аллергии на карандаши не бывает. Напротив, другой жизненный пример: товарищ товарища отучился несколько лет на штурмана и вот ведь неприятность какая – на очередном профотборе врачи выявили прогрессирующий дальтонизм. Читай – неспособность различать красный и зеленый цвета. Что для штурмана немаловажно. Потребовалась срочная переквалификация в механика.
Штурман – это щит на пути громадной братии инспекторов, проверяющих, аудиторов и прочих кровососов, желающих пощупать судно за интимные места на предмет выявления недостатков. Штурман на передовой – он общается с этими людьми, пытается сгладить острые углы, доказывая о непричастности как механиков так и судоводителей к тем или иным недочетам и мелким недоработкам.
А это нервы и как неизбежный бонус – проблемы с сердцем, а иногда и с психикой. По-моему личному наблюдению легче работать штурманом, тем людям кто способен быстро проснуться, прийти в «чувство» и побежать преодолевать. Ведь не зря же существует такая известная поговорка: «Если спать по жизни любишь, то в штурмана ты не ходи!»
У механиков страдает слух, как бонус за пройденные морские мили – серый цвет лица, ишемическая болезнь сердца и иногда тремор рук. У судоводителей – варикоз и неврастения. Штурман по большей части делает свою работу на свежем воздухе. В отличии от механика, который большую часть времени проводит в «подвале» без достаточного количества кислорода, в жаре и духоте. Да еще и окруженный грохочущей «симфонией» судовых механизмов. Механик, с которым мне доводилось работать рассказывал жизненную историю, когда его, неоперившегося моториста загнали на работу в машину, где выхлопные газы от «Пилстика» свободно «разгуливали» по машинному отделению. Так и проработал девять месяцев в противогазе.
Штурман, в современном понимании, это еще и делопроизводитель. В смысле, человек постоянно заполняющий тонны различных бумаг: чек-листов, отчетов, докладов, разъяснений, писем и прочей макулатуры. Штурману необходимо досконально владеть компьютером не на уровне «посидеть вКонтактике», а гораздо ширше. То же самое касается и механика. Сейчас понапридумывали гору всяких «очень необходимых» бумаг, без которых, по мнению законотворцев судно просто не в состоянии нормально передвигаться. А судно, благодаря механикам и на зло врагам, берет и едет.
Физические нагрузки у штурмана сведены к минимуму. Это верно. Хотя, это справедливо только на определенном типе судна. Ибо в оффшоре и на хэви-лифтах штурман тягает на горбу тяжести наравне с матросами. Но, поверьте, иногда лучше прыгать как кенгуру на палубе или ковырять топливный фильтр, чем, к примеру, общаться с тупыми и назойливыми индусскими агентами. Незаметно переложить на плечи капитана эту неприятную процедуру – дело опыта и морской смекалки.
На длительных океанских переходах, от многочасового сидения в штурманом кресле, созерцания горизонта в бинокль и патологической любви к кофе возникают всякие нехорошие болезни, как в верхней, так и в нижней части судоводителя. Поэтому физнагрузки штурманам все-таки необходимы. А еще и выносливость, ведь не каждому по нраву выдерживать шестичасовую качку на навигационном мостике. Морская болезнь не любит слабых. Иначе будет как на нижеприведенной иллюстрации:
А вот у механиков с физическими нагрузками все в полном порядке. Машина – это не только движки, насосы, сепараторы, вид суровых работяг в красивых комбинезонах, но и вылавливание бычков, презервативов и прочей непотребности из ящика с дерьмом (установка переработки сточных вод), продувание труб опять же с испражнениями. Бывали случаи, когда механики от усталости, в «сердацах» бросив промасленную ветошь заявляли: «Ну почему же я не штурман?!».
Если не работает какой-либо механизм на судне (швартовная лебедка, те же грузовые насосы и т.п), то кто будет устранять проблему? Правильно – механик. Важно понимание такого момента, что судьба механика – это не банальная починка мопеда в гараже, когда не получается сегодня, оставил на послезавтра и пошел за «Клинским». На судне такие мансы не проходят – необходимо чтобы все работало здесь и сейчас. И вперед, с песней, на борьбу с неисправностями до победного финала, несмотря на усталость, погодные условия и тонкую душевную организацию судового инженера.
Буквально сегодня, я задал вопрос тем ребятам-механикам с кем сейчас работаю, что их подтолкнуло на механическую стезю и не жалеют ли они о своем выборе. Стармех признался, что первый его контракт на греческом балкере в должности четвертого механика был терминальным ужасом и феерическим кошмаром. Он жалел, глядя на штурманов, которые скучали от безделия на длительном переходе, что не стал судоводителем. К тому же его отец – бывший судомеханик, что тоже сыграло свою роль. Но это было давным-давно, а сейчас, в свои неполные 32 года, будучи стармехом, он все-таки считает, что выбор был правильным.
В настоящее время у судоводителей все большая конкуренция на рынке труда со стороны иностранных моряков: индусов, филиппинцев, индонезийцев и прочих героев книг Дарвина. Конкуренты обходятся дешевле судовладельцу, чем наш брат. Это и понятно, если последние сидят на судне по году и больше. А отечественному штурману все сложнее и сложнее устроиться на работу, особенно в свой первый рейс. Обратите внимание на вакансии большинства крюинговых агентств. Соотношение предложений о работе штурман / механик – 30 к 70 в пользу последних. Судовых инженеров сейчас большой дефицит, всегда не хватает, и на работу пробиться проще, а вот рынок штурманов переполнен.
Механикам работа всегда найдется и об этом стоит задуматься при выборе профессии. Необходимо стремиться быть востребованным специалистом в своем деле. А что для этого нужно? Правильно, товарищ курсант, хорошо учиться, а еще бегло шпрехать на английском и тренировать головной нерв между ушами.
Как говорили во времена Союза, штурман – это дворник с высшим образованием. Потому как толку от штурмана в береговой жизни (если вдруг случится такая коллизия и необходимо будет надолго бросить якорь на берегу) практически никакого. Такая специальность на берегу маловостребована. Но, по правде говоря, в безумном капиталистическом мире это особую роль не играет. Большее значение имеют личные качества человека, круг знакомств и стремление изменить свою жизнь к лучшему, раз эта самая жизнь преподнесла такой сюрприз в виде отсутствия работы по причине здоровья, увечья и тому подобным неприятностям.
А механик – это руки, которые растут из нужного места. Знаток своего дела и на берегу сможет себя реализовать по многим направлениям.
Надеюсь будущим знатокам своего дела, суровым морякам и просто сочувствующим морской профессии помогут мои скромные умозаключения. Желающих высказаться по существу – милости прошу в комментарии.
Неважно, на кого вы собираетесь учиться – на судоводителя или судомеханика. Важно никогда не терять тонкую нить связи между собой во время работы на судне. Всегда интересуйтесь проблемами друг друга и все будет хорошо.
«Сейчас для меня важны деньги». Будущие судовые механики рассуждают о работе в море
Вадим Грузинский:
о дисциплине, деньгах и непонимании английского языка.
— Расскажи, как ты поступил в колледж. Почему вообще выбрал именно эту отрасль?
— Я приехал из Тихвина Ленинградской области. Что касается отрасли, то в будущем — это большие деньги. Однако на решение повлияла семья: мой дядя — военный, служил на подлодке, рассказывал много историй из своей службы. Он участвовал в операции по подъему подводной лодки «Курск». А я был в девятом классе, и поступать в военное училище было поздно, так как берут с седьмого-восьмого класса. Поэтому выбрал колледж.
Меня не пугали истории дяди, наоборот — я еще больше мотивировался и находил больше аргументов для работы в море.
— Твой дядя был военным. Ты по какой линии хочешь пойти?
— Наверное, все же по гражданской. Хотя до сих пор точно не могу определиться. В случае, если на гражданском флоте все сложится хорошо, то я смогу получать достойные деньги за работу.
— Было ли у тебя хотя бы минимальное представление об учебе в колледже? Подтвердилось ли видение? Что, наоборот, не сошлось с твоим представлением?
— Конечно, я представлял куда иду учиться. В целом — все подтвердилось, потому что приезжал несколько раз на «Дни открытых дверей», разговаривал с ребятами, узнал о процессе обучения. Все, что рассказывали, так оно и было на деле. Однако я был приятно удивлен, что в моей группе будут учиться ребята со всех уголков России. Это расширяет кругозор. Единственное, не ожидал, что будет много обязанностей, направленных на развитие дисциплины.
— Что бы ты изменил в системе обучения, в которой сейчас находишься?
— Мои предложения по изменениям больше касаются не самой системы, а скорее преподавателей. К некоторым мы приходим для подготовки к экзаменам, они важны для учебы, но нам ничего не рассказывают, мы сами себя занимаем, разбираемся в дисциплине, получаем какие-то оценки, которые не отражают текущую ситуацию. Замечу, что это скорее редкость, чем правило, потому что учителя, которые ведут спецдисциплины, рассказывают нам максимально доступно и понятно, используя разные формы обучения. Поэтому хотелось бы как-то изменить подход некоторых преподавателей к обучению.
— Часто сталкивался с мнением, что будущим морякам еще во время учебы предоставляют мало практики на настоящих судах. Либо оставляют ребят решать проблемы самостоятельно, без какой-либо помощи. Как в вашем колледже обстоят дела с практикой?
— То, что нам преподают, и то, что написано в учебниках, явно отличается от реальной жизни. Мы здесь работали на сухогрузах типа «Невский». Состояние судов оставляет желать лучшего. В колледже нас готовят к идеальному сценарию: судно отличное, экипаж — тоже. Все следят за порядком. А на деле выходит, что все с точностью до наоборот.
— Что касается механической части на судах? Предоставляется возможность познакомиться с машинным отделением и механизмами?
— Пока мы были матросами, у нас не было возможности работать в машинном отделении. При желании можно договориться с механиками, которые работают на судах, где ты проходишь практику — обычно они шли навстречу.
| Вадим Грузинский, судовой механик, 3 курс / Корабел.ру |
— Чего тебе не хватает для полноценного обучения?
— Наверное, работы с железом. Есть главные энергетические установки, мы их видим, смотрим на них, но не работаем с ними. Мы знаем, как они примерно устроены, но хотелось бы более детально разбираться в механизмах. У нас есть лаборатория с судовым двигателем, но, к сожалению, например, виртуального управления механическим отделением нет.
Данил Ткачев:
о волонтерстве, неуверенности в конечном выборе профессии и о желании посмотреть весь мир.
— Расскажи, пожалуйста, почему выбрал эту отрасль и этот колледж?
— Я приехал из Ростовской области. В девятом классе встала проблема выбора учебного заведения. Особо вариантов не было, потому что тогда явных желаний поступать куда-то тоже не было. Вспомнил, что моя сестра учится в университете нашего колледжа, и решил поступить в него.
Многие говорят, что после окончания обучения в колледже можно будет реально зарабатывать, если постараться. Помимо этого, мне нравится, что все-таки есть возможность увидеть мир, попутешествовать. Тем более, что присматриваюсь к торговому флоту, так как он взаимодействует с другими странами.
— По-моему, посмотреть мир, работая на флоте, довольно условная вещь. Судно ведь просто заходит в порт и все.
— Наверное, чаще всего, посмотреть город не представится возможным. Но есть компании, которые устраивают экскурсии по городу при заходе в какие-то порты. Поэтому я допускаю, что есть шансы на то, что я все-таки увижу мир.
— Ты сам решил стать моряком?
— Семья связана с морем. Сестра учится в университете им. Макарова, двоюродной брат окончил его, дядя учился в профильном заведении в Мурманске. Все работают по профессии.
— Представлял ли ты, куда идешь учиться? Подтвердились ли ожидания от учебы?
— Если честно, я особо ничего не представлял. Знал, что здесь уровень образования нормальный, но на деле оказалось, что некоторые моменты оставляют желать лучшего.
— Какие именно?
— Спецпредметы преподаются настоящими моряками — это большой плюс, потому что они в действительно знают, как устроено судно, как работает ГЭУ, и доступно доносят информацию до нас. Но хотелось бы внести в учебу побольше практической части, так как в некоторых дисциплинах ее просто-напросто не хватает. Мы знаем теорию, представляем в голове, но в реальной жизни все не так. Хочется знать наверняка, хочется иметь точное представление о том, как действовать в различных ситуациях, с которыми придется столкнуться.
У меня уже была морская практика, и я уверен, что нам не хватает работы на тренажерах. На настоящих тренажерах. Мы же производим запуск главного двигателя через компьютеры — просто кликаем на кнопку. А этого мало.
— А что тебе мешает самому черпать информацию, как это делают твои одногруппники?
— Ничего не мешает. Просто нет такого желания. Я еще сомневаюсь на счет работы в море. Меня много чего держит на берегу. Наш колледж поддерживает волонтерское движение, я как раз занимаюсь благотворительностью — я волонтер детского хосписа в Санкт-Петербурге. И иногда задумываюсь о том, чтобы дальше уйти работать в эту сферу.
— Как обстоят дела с учебой? Какие предметы для тебя простые? Какие наоборот?
— Самый простой и интересный — это главные энергетические установки, его преподаватель хорошо и доступно объясняет. Помимо этого, нравится дисциплина «Спасение и выживание», потому что там информацию преподносят в современных формах через социальные сети, в которых мы привыкли находиться. Труднее всего, к сожалению, дается английский, потому что в школе я изучал немецкий.
_______________________________________________________________
| Константин Рачикс-Рачко, судовой механик, 3 курс / Корабел.ру |
Константин Рачикс-Рачко:
о Латвии, о работе в машинном отделении в 45-градусную жару и плохом зрении.
— Интересно, как ты попал в Санкт-Петербург. В особенности в колледж им. С.О. Макарова. Почему именно он?
— Я приехал из Риги. Мне всю жизнь нравилось что-то ремонтировать, что-то создавать и улучшать. И изначально планировал пойти учиться либо на программиста, либо на композитора. Обе эти сферы мне очень нравились, и были большие возможности для успешной карьеры. Ввиду того, что я из Европы, для меня открыты многие двери: учеба в Англии, в Германии и других странах. Тем более, я владею английским и немецким языками, которые учил в школе.
Выбор пал на наш колледж из-за мониторинга статистики заработка людей, знающих английский. Плюс работа в море. У меня сразу же появилось желание. На программиста нужно больше и интенсивнее учиться, постоянно себя развивать. Это не плохо, просто гораздо сложнее. А в итоге получишь работу не самую интересную — сидишь много времени за компьютером на одном месте. В музыке же, мне кажется, пробиться очень тяжело. Для этого нужны связи и удача. Здесь же изначально знал, что после учебы можно будет сразу идти работать, и эта работа, возможно, меня устроит. Главное – я изначально хотел пойти на штурмана, но мне, к сожалению, отказали из-за моего зрения. Говорил, что готов пройти операцию, чтобы только взяли на судоводителя, но не вышло.
Сейчас я рад, что все сложилось именно так. Работа механика гораздо интереснее, чем на мостике наблюдать за плескающимися волнами. Ответственность на судомеханиках не такая большая. К 30-35 годам, в случае, если стал капитаном, то несешь ответственность за каждого человека, контролируя сохранность судна. А в «машине» работаешь и сильно не волнуешься, что наверху происходит.
— Было ли у тебя какое-то первоначальное представление о том, чем механик занимается в море?
— У меня были базовые знания. Я читал разные сайты, смотрел ролики на Youtube. Это помогло мне лучше понять, чем занимается судовой механик и с какими ситуациями можно столкнуться в рейсе. Скажу больше — информацию из этих источников я использую гораздо чаще, чем ту, что я получил в колледже. Мне уже довелось работать кадетом. Чтобы мне дали продвижение до моториста и я мог в будущем работать на судоходную компанию, зарабатывая хорошие деньги, мне пришлось заниматься чтением и переводом мануалов — книг и буклетов по работе различных систем. Сейчас я уже работаю в компании «V.Ships».
| Константин Рачикс-Рачко, судовой механик, 3 курс / Корабел.ру |
— Знал ли ты, какое образование тебя ждет?
— Лишь приблизительно. Сначала, как мой отец предложил этот колледж, я отказался, потому что не люблю полувоенный строй. Затем мы съездили на «День открытых дверей», познакомились с укладом и тем, как проходит учеба, я услышал, как поет хор, все люди ходят радостные — меня это зацепило.
Перед поступлением я посмотрел, что в 30-35 лет со знанием английского можно спокойно зарабатывать около 13000 долларов в месяц. У меня загорелись глаза, сказал, что поступаю именно в этот колледж. С поступлением проблем не было, так как у меня был высокий балл после окончания школы.
— В Прибалтике нет профильных заведений?
— Их очень много, но там преподают преимущественно на латышском языке, а я хотел учиться на родном для себя языке. Мои родители из Санкт-Петербурга, они здесь прожили полжизни. Поэтому и поступил сюда.
— Ты проучился уже два года. Что изменил бы в своем обучении?
— В первую очередь, практику я бы добавил после первого курса, хотя бы на месяц или два, чтобы человек мог осознать, нравится ли ему работа, нравится ли копаться в механизме, быть практически всегда в грязи, мазуте, масле, работая при 45-градусной жаре. Необходимо организовать процесс обучения так, чтобы человек мог перевестись на штурмана или сделать другой выбор. Крайне важно людям показывать то, с чем им придется работать. И сделать это как можно раньше. Нам, механикам, надо показывать машинное отделение, которое имеет множество различных функций для поддержания жизни на судне. Когда человеку что-то рассказываешь и объясняешь — хоть 10, хоть 20 раз, больше он поймет, когда сам увидит и потрогает. Выбор сам сделается, когда на все это посмотришь. Что касается преподавателей и образования, то на третьем курсе мне все нравится.
— Что именно нравится в учебе? Что, наоборот, вообще не по душе?
— Мне нравятся все предметы. Каждый преподаватель по-своему интересен, с каждым можно поговорить. Некоторые учителя предоставляют возможности исправления оценки современными методами, через инструменты, которые нам близки и знакомы. К примеру, можно исправить «тройку», ответив правильно на вопросы в Instagram нашего преподавателя. И это круто! Так знания гораздо быстрее усваиваются.
__________________________________________________
| Александр Бисвас, судовой механик, 3 курс / Корабел.ру |
Александр Бисвас:
о мужественности профессии, о «занимающих не те места» людях и о том, что каждый должен не забывать развиваться самостоятельно.
— Расскажи, почему выбрал работу в море.
— Я приехал с другом из Тихвина Ленинградской области. И я хотел бы сразу с вами поспорить по поводу мотивации людей в море. Потому что деньги – это достаточно веская причина для такого выбора. Человек может делать что-то или за деньги, или за то, что живет делом.
— По мне, выбрать море исключительно для заработка — дело пагубное. Более того, общался со многими специалистами крюинга и просто моряками. Они говорят, что человеку тяжело находиться в рейсах, когда он движим только мыслями о большом заработке. Возникают проблемы в коллективе и прочие побочные явления. Поэтому не думаю, что деньги — достаточная мотивация для осознанного выбора.
— По поводу женщин в море — это верно. Мы публиковали интервью с Инной Святской, старшим помощником на буксире «Арго». Она — профессионал. Почему ты выбрал именно этот колледж?
— Мой знакомый учился здесь, много хороших отзывов слышал. Да и с другом решили вместе поступить, чтобы не теряться. Колледж предоставляет хорошие условия: бесплатное обучение, общежитие, обмундирование, вкусно кормят. Все для того, чтобы жить отдельно.
— У тебя было представление об учебе в заведении. Что в результате подтвердилось? Что наоборот нет?
— Откровенно говоря, думал, что будет хуже. Это новое место, другая специальность, другие люди. Опасения не оправдались. Здесь дают хорошее образование, и ты его получишь, если хочешь учиться. Есть жалобы, мол, проводят недостаточно тренировок и занятий, но, по мне, это тоже от человека зависит. Если он пришел не в свой колледж, не на свое место, то он занимает чье-то чужое, он не развивается сам. По мне, многое решает самообучение, самоподготовка. Ты должен интересоваться тем, что изучаешь, чтобы стать действительно хорошим специалистом, а не просто сидеть на парах.
— Выходит, что колледж дает все, чтобы ты мог развиваться?
— Совершенно верно. Остальное зависит только от тебя, от твоего воспитания и того, чего ты хочешь от себя сам.
— Есть ли что-то такое, что бы ты изменил в программе? Либо добавил?
— Наверное, это не совсем о нашей программе, но я не вижу смысла держать людей, которые не хотят быть моряками. Я встречал тех, кому лень учиться, кто просто занимает места других людей, которых, к сожалению, не взяли из-за низких баллов. Однако они могли бы стать хорошими специалистами. Сюда же приходят некоторые ученики с хорошим аттестатом без представления о будущей профессии.
На самом деле, система выстроена грамотно. На первом курсе вы закрываете 10-11 класс, на втором курсе ты углубляешься в специальность, тебе предоставляют время на практику. А то, как ты эту практику проведешь, – зависит только от тебя. Времени на это выделяют достаточно, потому что на практике ты предоставлен самому себе, самостоятельно учишься, ищешь нужную документацию и источники. Отмечу, что не надо стесняться спрашивать людей, которые работают на судах. Они всегда помогут.
— Тогда чего тебе не хватает в учебе?
— Есть проблема, связанная с практикой. Без подвязок очень тяжело найти хорошее место. Наверняка, попадешь на старые суда, будешь ходить только по региону. Чего-то нового ты не увидишь. В таких местах чаще всего встречаешь не самых доброжелательных людей, которым неинтересно тебя чему-то учить. Однако без практики тебя не оставят — это обязанность колледжа.
— Какой предмет тебе дается труднее всех остальных?
— Я бы не стал делить так. Есть предметы, которые интересны и неинтересны. Из-за того, что мы – судомеханики, нам намного интереснее предметы нашей специальности. Эксплуатация судовых и вспомогательных механизмов, энергетические установки. А то, что связано с документацией, охраной труда, экономикой, честно, не очень поддается интересу. Из нас делают специалистов широкого профиля. Мы знаем немного из судовождения, знакомы с логистикой, экономикой. В этом плюс нашего образования.
____________________________________________________________
| Егор Еремин, судовой механик, 3 курс / Корабел.ру |
Егор Еремин:
о футболе, психологах и медкомиссиях, а также об отсутствии фруктов в столовой.
— Ты из Санкт-Петербурга? Почему ты решил связать себя с морем?
— Нет, я приехал из города Валдая, Новгородской области. Но восьмой класс я учился в спортивной школе в Великом Новгороде. Связать себя с морем и с этим колледжем я решил еще в пятом-шестом классе. Понять это помог городской военно-морской лагерь, которым руководил бывший военный капитан 2 ранга. С семи лет до семнадцати я там проводил каждый год. Мне нравилось все, что связано с морем. В лагере меня научили ценить правильные вещи, да и в моей семье много, кто служил на флоте: дедушка, прадедушка. Дома висит их форма. Поэтому и я решил не отставать — пошел учиться в колледж.
— Выходит, что ты в двенадцать лет знал, что будешь моряком.
— Да, помимо этого, я всегда занимался спортом. Подумал, что это идеальная работа, где я смогу стать тем, кем хочу, и смогу заниматься любимым делом. Ближе к восьмому-девятому классу я надавил на учебу. Мне всегда было сложно учиться. С русским языком, неточными науками были проблемы. Поступил в колледж на бюджетное место. Сорок первым из сорока пяти человек. Правда, тут учеба намного проще, чем в школе.
— Зачем ты вообще пошел в механики?
— Море всегда привлекало меня. У нас ходил теплоход «Валдай», я каждые выходные на нем катался. Для себя решил, что будет интересно мир посмотреть, а стать механиком выбрал потому, что на судоводителя не проходил по баллам. Моя специализация более практична. Ведь рано или поздно придется с судна уходить, а механиком ты можешь быть востребованным не только в море. Сегодня, мне кажется, не очень много судов строится и есть риск остаться без работы, если ты судоводитель.
Я иду в море не из-за денег. Сегодня и летчики зарабатывают. Важно помнить, что иметь хороший заработок может обеспечить знание английского. Без него ты будешь получать чуть выше среднего.
— Что в учебе понравилось? В чем разочаровался?
— Меня разочаровал тот факт, что в колледж берут по среднему баллу аттестата. Я считаю это неправильным. Нужно вводить какие-то экзамены, перед поступлением медкомиссию, потому что у нас сразу на первом-втором курсе отсеялось несколько человек по состоянию здоровья. Люди просто потеряли время. А оценки можно выпросить еще в школе. Они ни о чем не говорят.
— Можешь конкретнее рассказать о экзаменах и медкомиссии?
— По мне, необходимо ввести какую-то минимальную проверку для судоводителей, судомехаников. Специализированные, но не сложные. Помимо этого, должен быть психолог, чтобы отделять людей. Судно — замкнутое пространство. Людей необходимо готовить к такой работе и проверять, готовы ли они к ней, хотя бы минимально.
— Идет третий курс. Что бы ты изменил в своей учебе?
— В учебе мне все нравится. Однако считаю, что нашему колледжу не помешало бы найти средства или спонсора, который помог бы приобрести собственное учебное судно. Это было бы просто прорывом для нас.
Теорию нам хорошо преподают, все знают свое дело. Хотя хотелось бы внедрить свежие взгляды на обучение. Какие-то новые методы, подходы. Не только рассказывать, но и выдумывать визуально другие формы. Это намного лучше запоминается и усваивается.
— Чего лично тебе не хватает в обучении?
— Это может показаться смешным, но я считаю, что в столовой не хватает более разнообразного рациона и витаминов. Я как спортсмен говорю, что нужно больше фруктов предлагать.
— А чем ты занимаешься?
— Шесть лет занимался футболом в спортшколе олимпийского резерва. Играл на позиции вратаря.
Зато мне нравится ГЭУ, мне нравится «борьба с пожарами». По этой дисциплине мы проходили общую подготовку в нашем учебном тренажерном центре. Тушили условный пожар.