можно ли говорить под водой
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Разговаривать под водой с помощью света
«Смотри, здесь рыба-клоун», «Какая прелесть!» Изобретено устройство, позволяющее общаться под водой с помощью света. Надеваем специальную маску, говорим, после чего звук переводится в быстро мигающий световой сигнал, который принимается считывающим устройством собеседника и трансформируется обратно в речь, которую можно услышать с помощью встроенного динамика. Помимо приятного бонуса для начинающих дайверов, устройство планируется использовать и в других сферах, таких как подводные исследования.
Этот приемник под названием i-MAJUN разработала компания Marine Comms Ryukyu (головной офис Окинава, Дзанами-сон), занимающаяся производством коммуникационных устройств. Главный инженер Хидэки Уэма (46 лет) занимался совершенствованием устройства на протяжении шести лет. Новая модель обладает преимуществом по сравнению с проводными и ультразвуковыми способами передачи: она не подвержена влиянию подводных течений. Один прибор стоит примерно 250 тысяч иен (2,5 тысяч долларов), для разговора под водой понадобится два устройства. В первую очередь они планируют продавать свое изобретение в магазинах для дайверов. Компания заявляет, что это первое в мире устройство для коммуникации под водой, использующее световой сигнал.
Помимо того что подводный световой коммуникатор i-MAJUN не подвержен влиянию подводных течений в отличие от приборов, использующих проводной или ультразвуковой сигнал, его особенностью является простота в использовании, так как можно общаться с любым собеседником, просто направив свой фонарь в его сторону. В условиях хорошей видимости под водой можно разговаривать, даже находясь на расстоянии 30 метров друг от друга.
Дайвер, надевший специальную маску, произносит слова, его речь оцифровывается с помощью маски, затем транслируется с помощью мигающего светового сигнала LED-лампы (частота несколько десятков тысяч раз в секунду). Приемное устройство собеседника считывает световой сигнал и переводит его обратно в звук. Динамик с костной проводимостью, встроенный в маску, воспроизводит голос. Устройства передачи и приема светового сигнала совмещены, поэтому можно вести двусторонний разговор, направив фонари друг на друга.
Использовать устройство для разговора можно как под водой, так и на суше, при условии, что световой сигнал доходит до приемников. Устройство можно использовать и для общения, например, пассажиров экскурсионного судна и дайверов, находящихся в воде, с помощью передачи светового сигнала через иллюминатор в подводной части корабля, таким образом, пассажиры могут задавать вопросы человеку в воде, а также получать объяснения с его стороны.
Директор компании Marine Comms Ryukyu Наомаса Аракава: «Мы хотим создать новый рынок в водных видах развлечений, предложив начинающим дайверам высококачественную услугу, повышающую их спокойствие и безопасность под водой».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Casio Logosease – подводный разговор
Вместе с Casio можно разговаривать даже под водой
Logosease – это трансивер, с помощью которого можно разговаривать под водой. Согласитесь, но коммуникация под водой, как правило, ассоциируется с языком специальных жестов или специальными сигналами. Маленький инструмент Logosease можно положить в карман и прикрепить к креплению подводной маски, а уже после этого, все дайверы смогут нормально общаться под водой. Уникальный дайвинговый регулятор во рту аквалангиста – это еще одно дополнение, без которого невозможно наладить процесс подводного общения. Беспроводный тип связи стал возможным только благодаря технологиям ультразвука и костной проводимости.
Творение компании Casio позволяет воспринимать беспроводную коммуникацию в диапазоне 32 килогерц. Каждый дайвер может одеть трансивер и наслаждаться групповым разговором. Микрофон и динамик используют метод костной проводимости звука. Прием и режимы передачи можно легко активировать/деактивировать легким нажатием на само устройство.
Существуют два способа передачи звуковых колебаний к рецепторам – воздушная проводимость и костная проводимость.
В случае воздушной проводимости звуковые волны попадают в наружный слуховой проход и вызывают колебания барабанной перепонки, передающиеся на слуховые косточки – молоточек, наковальню и стремечко; смещение основания стремечка, в свою очередь, вызывает колебания жидкостей внутреннего уха и затем – колебания основной мембраны улитки.
При костной проводимости звук, источник которого соприкасается с головой, вызывает вибрацию костей черепа, в частности височной кости черепа, и за счет этого – опять-таки колебания основной мембраны.
В обоих случаях звуковые волны распространяются от основания к верхушке улитки. При этом для волны каждой частоты существует область основной мембраны, где амплитуда колебаний наибольшая: для высоких частот она ближе к основанию улитки, для низких – к верхушке.
Таким образом, устройство Logosease понижает частоту искаженной подводной речи и передает её в лучшем для слуха диапазоне. Данная технология позволяет четко отличать такие трудные звуки как “n,” “m,” “b” and “p” (перевод с английского), ведь в подводных условиях (когда маска сдавливает нос) очень сложно выговаривать такие звуки. Продукт можно использовать на глубине до 180 футов.
Друзья, это не удивительно, что компания разрабатывает такого рода устройства, компания ориентирована на дайвинг и модели часов G-Shock хорошее тому подтверждение:
G-Shock GWF1000-1
Другие обзоры по данным часам:
Напомним, что посмотреть фотографии часов G-Shock под водой, или в других экстремальных условиях можно в следующих публикациях:
11 фактов, которые мало кто знает о жизни на подводных лодках
Книги и фильмы нередко романтизируют жизнь на подводных лодках. Служба на подлодке демонстрируется как увлекательное путешествие или как захватывающие дух спецоперации прямо под носом у врагов. Но большинство людей понятия не имеют, с чем сталкиваются подводники, и, думаем, будет интересно узнать факты о жизни на подводных лодках.
1. Служба на подводной лодке — одна из самых сложных работ в мире
Если ты думаешь, что твой офис с опенспейсами — настоящий ад, то это даже близко не соответствует истине. Будучи на подлодке, тебе приходится неделями, а иногда и месяцами сидеть в закрытом пространстве в небольших помещениях, как правило, не более двух квадратных метров, без возможности выйти на поверхность. Прибавь сюда знание, что тебя со всех сторон окружает вода, и что над тобой десятки, а то и сотни метров не особо дружелюбного океана, и поймёшь, что это ничем не лучше добычи угля в шахте.
2. Освещение моделирует цикл дня и ночи
Так как подводники, по сути, находятся в огромной стальной бочке без окон, и неделями не видят белого света, у них, в замкнутых пространствах, начинается депрессия. Чтобы предотвратить это, на лодках монтируют цикличное освещение, которое моделирует смену дня и ночи. Причём для улучшения психического состояния моряков, применяют разноцветное освещение.
3. В подводной лодке очень шумно
В большинстве фильмов подводники буквально крадутся по отсекам, не издавая ни звука. Это действительно так, но только в случае учений или реальных боевых столкновений, когда любой шум может засечь эхолот противолодочных кораблей. В обычном режиме на лодке царит шум, который усиливается узкими вытянутыми помещениями. Да и можно понять подводников, не особо соблюдающих тишину, ведь в постоянном молчании они начали бы сходить с ума уже в первые недели дежурства.
4. Единственной обоснованной причиной выхода экипажа на поверхность является опасность для жизни одного из подводников
Если думал, что жизнь подводников — это регулярное всплытие для пополнения провизии или для того, чтобы моряки могли развеяться, то ты ошибался. Единственная веская причина для всплытия на атомной подводной лодке — угроза жизни одному из членов экипажа. И угроза эта должна быть действительно серьёзной, так как на борту есть корабельный врач, который может справиться со многими проблемами, в том числе провести небольшую операцию.
Более того, на подводных лодках есть холодильные камеры, в которые, если произойдёт несчастный случай во время дежурства, отправят тело погибшего подводника до прибытия в порт.
5. Большая часть подводников не знает, где они, и не могут ни с кем связаться
Перед началом дежурства весь экипаж проходит инструктаж, где им описывается, по крайней мере, примерный маршрут. После отплытия из порта большинство рядовых подводников не в курсе, где они плывут, даже в какой части света они находятся. На борту нет ни телефонов, ни интернета, ни каких-либо других средств связи с землёй, так что, по сути, моряки пропадают с радаров на недели или даже месяцы.
6. Между членами экипажа постоянно случаются конфликты
Представь, что ты заперт в небольшом пространстве с десятками мужиков, которым некуда сублимировать свою энергию. Даже с учётом регулярных занятий, случаются конфликты, которые происходят из-за усталости, депрессии и давления, вызванного важностью выполняемой миссии. Просто вспомни, каким испытанием для многих людей стал карантин из-за коронавируса, когда выходить из дома можно было только за продуктами, и поймёшь, насколько сложно приходится подводникам.
7. Есть ограничения в потреблении воды
Какие ограничения, ведь подлодка плавает, как ни странно, под водой, и проблем с обеспечением этой жидкостью не должно быть? Не забывай, что подлодка бороздит солёные водоёмы, и морская вода не подходит для употребления внутрь. Поэтому у моряков есть ограничения в потреблении жидкости, как правило, не более суточной нормы для человека. Во время боевых дежурств это количество может сокращаться до 1 литра в день. Что касается бытовых нужд, то на них идёт забортная вода, проходящая определённую очистку. Она менее солёная, чем за бортом, но всё же не пресная.
8. Рацион однообразный и состоит из долго хранящихся продуктов
Раньше с этим у подводников было ещё хуже, но, с появлением холодильников и атомных реакторов, питающих эти прожорливые устройства электричеством, стало чуть лучше. На борт даже загружают фрукты и овощи, но большую часть рациона составляют консервированные продукты. Так как в режиме дежурства подъём на поверхность запрещён, судовому повару приходится готовить ограниченное количество блюд, которые не отличаются разнообразием.
9. В подводных лодках есть места для развлечения
Не думай, что подлодка — это огромная казарма, где с пробуждения и до сна моряки постоянно заняты работой. Нет, у них есть развлечения, причём разнообразные. Так, например, на некоторых лодках оборудуются даже спортивные залы, где можно выпустить пар, побив грушу или покачав железо. Также у них есть кают-компании, где моряки играют в настольные игры и просто общаются.
10. На подлодках дают вино
Выше мы сказали, что рацион подводников однообразен, но он всё равно лучше, чем у моряков на кораблях. Кроме того, каждый день вместе с едой моряки получают небольшое количество красного сухого вина, которое, как считается, улучшает пищеварение, а также увеличивает производство красных кровяных телец, что позволяет немного уменьшить влияние недостаточного уровня кислорода на борту.
11. Морякам приходится жить бок о бок с ядерным оружием
Чего боятся дайверы
Погружение в бездну
Ил взял в плен
Стояло жаркое лето 1972 года.
13-летний паренек Андрей Грядунов просто пришел поплескаться в бассейне. И стал мастером спорта СССР международного класса по подводному спорту, неоднократным призером чемпионатов СССР и мировых первенств. Знакомство с будущей женой Верой тоже связано с водой. Супруга впоследствии стала чемпионкой Европы и мира по подводному ориентированию. Сегодня дайверу 59 лет. И он говорит, что не раз мог погибнуть: “Под водой нужно думать. И нужно быть спокойным”. Эту фразу мастер во время нашей беседы повторял, словно мантру.
1978 год. Спортсмены были на сборах в Казахстане. Впереди очередное первенство Советского Союза. Выходные. К нашим ребятам пришли посетители с просьбой. Дескать, утопили в озере лодку, помогите достать. Андрей с товарищем промерил глубину озера — 30 метров. Что ж, не предел, отчего бы и не нырнуть? Закрепили спусковой конец, втиснулись в гидрокостюмы, навесили баллоны и начали погружение. На 15-метровой глубине видимость упала до нуля. Дальше шли на ощупь. Пока не достигли дна. А там ждал сюрприз:
— Вам когда-нибудь доводилось бороться вслепую под водой, в гидрокостюме, с баллонами за плечами и регулятором в зубах? А что было делать? Я уцепился за товарища. Он рвался вверх, я старался замедлить подъем, как только мог. В итоге поднялись настолько, что уже смогли различать предметы. Смотрели друг другу в глаза, пока шок не прошел. Все обошлось, но это был урок на всю жизнь: потерял под водой голову, утратил контроль — погиб.
Акула заходит на круг
Парашютисты считают количество прыжков. Автогонщики — круги или километраж. У профессиональных дайверов свой “счетчик” — поминутный. За одну тренировку, вспоминает Андрей, “съедал” по 3—4 баллона воздуха, то есть под водой проводил около часа. По самым грубым подсчетам, он провел в воде несколько месяцев своей жизни. Много ли это?
Однажды дайвер едва не закончил жизнь под корягой, куда его утащило мощное речное течение. В другой раз чудом удалось избежать нападения акулы: “В море крутился под кораблем, вдруг увидел трехметрового хищника. Хозяйка морей — с черными, словно мертвыми глазами, — уже начала “пристрелку”, заходила на очередной круг. Я рванул к трапу. Успел”. Как-то в шторм с причала сорвало несколько лодок, пловцы бросились их ловить, и Андрея едва не раздавило между суднами.
— Практически всегда беды происходят из-за того, что позволил себе расслабиться, — признает Грядунов. — Оборудование для подводного плавания — железо, силикон, резина — тоже иногда выходит из строя. Но чаще причиной беды становится человеческий фактор. Например, излишняя самоуверенность.
В 2005 году дайверское сообщество облетела новость — в карьере под Березино утонул подводный охотник. Официальные данные были традиционно скупы: отправился на ночную охоту, нырял без кислорода, с одной маской. Андрей Грядунов, который входил в состав поисковой группы, подчеркивает, что погибший — Дмитрий Ковальчук — был профессионалом высочайшего класса, руководил одним из популярных дайвинг-клубов страны, считался едва ли не лучшим экспертом СНГ по подводному снаряжению. А еще был поклонником фридайвинга, мог задерживать дыхание на 4 минуты. Подвело же его именно ощущение своей опытности, неуязвимости, предполагает спортсмен:
— Дима нырнул в зимовальную яму, где на 10-метровой глубине лежала затопленная баржа. Прошел по песчаному дну под судном, уперся в тупик и стал выплывать обратно. Но почему-то пошел по длинной траектории, увеличив метраж пути. Вероятнее всего, его настиг блэкаут — внезапная потеря сознания из-за недостатка кислорода в организме. Тело мы искали всю зиму, а на поверхность подняли лишь в марте.
В 2010 году два дайвера погибли в водохранилище Дрозды под Минском. Столичные жители посещали дайвинг-клуб, а тренировались в открытой акватории. Погрузившись в воду в очередной раз, не справились с течением, их прибило к решетке дамбы. Таковы сухие факты. А вот Андрей Грядунов уточняет:
Газовый наркоз может быть злым
Чего стоит опасаться дайверу, спрашиваю у Андрея Грядунова. Во-первых, велика вероятность получить какую-нибудь “профессиональную” травму, предупреждает инструктор. Кессонную болезнь, или баротравму легких, барабанных перепонок при быстром всплытии с большой глубины. Например, со дна нашего озера Долгое, что в Глубокском районе (52 метра). Во-вторых, можно заработать кислородное отравление. Если в двух словах: при погружении на значительную глубину в организме повышается давление кислорода, при этом начинаются конвульсии, спазмы голосовых щелей, тело перестает слушаться. Вариантов развития событий здесь немного — либо сверхбыстрый “вылет” на поверхность, либо залегание на дно. И неизвестно, что хуже. В третьих, можно на себе прочувствовать так называемый газовый наркоз:
— Коварная штука! Под водой на глубинах около 30 метров и более организм насыщается азотом, который угнетает центральную нервную систему — затормаживает, вгоняет в глубокую задумчивость. Однажды я на себе испытал “злую” разновидность газового наркоза с приступами беспокойства, раздражительности и общего озлобления. Вместе с группой плавали уже несколько минут, погрузились на 40 метров. Вот тут-то я и начал “ворчать”. Мне не нравилось абсолютно все! Что нырнули так глубоко. Что плаваем долго. Коллеги не так двигаются. Вода прохладная. Самое кошмарное, что в такие моменты отлично понимаешь, что поддался действию азотного наркоза, но поделать с собой ничего не можешь. Мне оставалось только потихоньку выбираться в верхние слои воды, где все как рукой сняло.
— Бассейн глубиной всего 1,5 метра, — приводит пример уже из своей тренерской практики собеседник. — Имитируем ситуацию, когда изо рта по какой-то причине выпадает регулятор. Может быть, неловкое движение, может быть, кто-то нечаянно вырвал или выбил. Процедура следующая: нырнул под воду, вынул регулятор, вставил обратно в рот. Делаешь резкий выдох, чтобы выдуть попавшую в оборудование воду, затем осторожный, плавный вдох, чтобы остатками этой самой воды не нахлебаться. Девушка делает ошибку, начинает кашлять и захлебываться. Хорошо, что рядом был инструктор — подхватил и поднял над водой.
И еще один случай, уже с парнем. Ситуация схожая. Закашлялся, впал в панику. Начал делать гребки ногами от колена. В результате просто “завис” на глубине меньше метра на одном месте. На выручку опять пришел инструктор. Но ведь это же бассейн, где и ребенок может стоять! А что может произойти на глубине десятков метров, когда погружаются без обучения и практики?
Не ныряй в незнакомых местах
Вообще, трагедии с дайверами, к сожалению, не редки. В том числе и в нашей стране. Зимой 2013 года ныряльщик погрузился под лед канала Березовской ГРЭС и не выплыл — у мужчины диагностировали сердечный приступ. При этом погибший брестчанин был опытным подводником и даже выступал на чемпионатах страны по дайвингу. Осенью 2016-го фри-дайвер утонул в Слуцком районе. Хотел поохотиться на рыбу, отправился один на реку. В прошлом феврале два дайвера решили понырять возле дамбы реки Ипа Калинковичского района. Один на берег не выплыл — захлебнулся на глубине нескольких метров. В марте 28-летний парень нырял в канале Березовской ГРЭС. Захлебнулся. Скорее всего, косвенной причиной смерти стало употребление спиртного. Осенью трагедия произошла в Вилейском районе. Подводный охотник запутался в водорослях, а его напарник в это время был поодаль.
— Одно из золотых правил любительского дайвинга — никогда не ходить под воду в одиночестве, — предупреждает Андрей Грядунов. — Даже если на берегу остались люди, они и подозревать о ваших бедах не будут, пока не случится непоправимое.
Тренер по подводному плаванию с 40-летним стажем знает, о чем говорит. Приводит примеры. 2015 год. Группа дайверов покоряет глубины близ Мальдивских островов — на судне приплыли на точку сброса, экипировались, погрузились. На 20-метровой глубине внезапно увидели коллегу. Он спокойно плавал у холма, словно кого-то ожидал. Первым делом по привычке Андрей глянул на манометр, фиксирующий давление в воздушном баллоне “найденыша”:
— Будь я на суше, уверен, волосы встали бы торчком: на шкале — менее 30 атмосфер (в заправленном баллоне примерно 200). То есть, даже рвани этот человек наверх с максимальным ускорением (и гарантированно лишись легких), ему все равно не хватило бы оставшегося кислорода. Разумеется, мы помогли коллеге, подняли его наверх. Его корабля даже видно не было. Оказалось, он отбился от своей группы и был снесен течением.
«Всплываешь – а из легких небольшой сгусток крови». Что такое фридайвинг
Фридайвинг – это когда ныряют на огромную глубину без акваланга, просто задержав дыхание. О том, что в мире есть такой спорт, в России многие узнали прошлым летом, когда все важные медиа на свете рассказали об исчезновении россиянки Натальи Молчановой, величайшего фридайвера планеты, во время погружения в Средиземном море. Прошел почти год, Молчанову так и не нашли.
Ее сын Алексей Молчанов – тоже звезда фридайвинга: у него четыре мировых рекорда и три золотые медали чемпионатов мира.
Роман Мун поговорил с Молчановым о его ремесле.
– Во фридайвинге шесть спортивных дисциплин. Три в бассейне: задержка дыхания без движения – на время; ныряние в длину в ластах и без ласт – на дистанцию. Три в открытой воде: ныряние в глубину в ластах и без ласт, ныряние на глубину по тросу на руках. Самая престижная – ныряние на глубину в ластах, она самая глубокая.
И есть две несоревновательные дисциплины, здесь только рекорды. Тут есть дополнительные технические устройства, человек в какой-то момент не плывет сам. Первая – ныряние с переменным весом, килограммов 20-30. Это когда человек опускается в глубину с грузом и всплывает сам. Вторая – дисциплина no limits, там человек погружается и всплывает, не работая, используя устройство, похожее на лифт.
– Какая ваша главная дисциплина?
– Я выступаю во всех, но любимая – ныряние в глубину в ластах. Здесь официальный рекорд мира мой – 128 метров. На тренировке было 129. Честно говоря, не вижу, кто мог бы претендовать на него. Гийом Нери, главный претендент, закончил карьеру в прошлом году.
— Почему? По возрасту?
– Нет, ему 33, он не сильно старше меня. У него недавно ребенок родился. В связи с этим он начал больше переживать, страхи появились. Вот и закончил.
И еще была ошибка судей в прошлом году. На маленьких соревнованиях, до чемпионата мира, он попытался установить рекорд мира, заказал 129 метров. Судьи ошиблись, поставили на 10 метров глубже. Он нырнул.
Нырнуть на 139 метров можно, я бы тоже смог, если б со мной так же ошиблись. Падать вниз несложно, надо только уметь давление компенсировать, это мы оба хорошо умеем. Проблема в том, чтобы всплыть без травмы. Нери получил серьезную травму легких. Его это напугало. Тех судей, конечно, сразу отстранили от соревнований.
– Какая дисциплина самая опасная?
– Опасны те, в которых соревнования не проводятся. No limits – самая опасная, потому что может произойти отказ оборудования. Глубина очень большая. Может развиться декомпрессионное заболевание.
– Что за декомпрессионное заболевание?
– При нырянии азот под действием давления начинает растворяться в тканях, костях, мышцах. При слишком быстром всплытии есть опасность «закипания крови», образуются пузырьки в сосудах. Если азот не успел выйти, это может нанести вред организму, случаются различные травмы вплоть до инсульта. Как правило, это в основном происходит у подводных охотников, которые ныряют не на самые большие глубины, но часто и долго. И еще это проблема для несоревновательных дисциплин, вроде no limits. Но и там риск контролируется, есть меры предосторожности, когда фридайверы после ныряния дышат 100%-м кислородом, чтобы восстановиться.
– Что за отказ оборудования?
– Сейчас стало лучше, но в начале 2000-х, например, во время тренировок погиб фридайвер Лоик Леферм. Он делал no limits, у него по пути вверх лифт застрял. Подъем занял очень много времени, спасти его не удалось. Погибла Одри Местре, рекордсмен мира среди женщин. В no limits всплывают, используя воздушный шар, у нее, по одной из версий, возникли проблемы с баллоном в этом шаре.
Могут быть проблемы из-за течения. Был случай с еще одним фридайвером, когда из-за течения растянулся нырок. У него возникло серьезное декомпрессионное заболевание.
– Как происходит погружение в no limits?
– Можно посмотреть фильм «Голубая бездна», там все показано. Используются устройства – бывают посложнее, бывают попроще. Самый простой вариант – когда вдоль троса из алюминия выстраивается конструкция, на которой есть куда сесть или встать, где есть, за что держаться. У этого устройства есть большой вес, который позволяет увлекать человека за собой. Наверху есть что-то, что надувается, например, воздушный шар, который быстро поднимает человека за собой.
– Какой рекорд в этой дисциплине?
– 214 метров, Герберт Ничш. Он был безбашенный, ставил рекорды во всех дисциплинах. Он получил в no limits серьезную травму, после которой пришлось завязать со спортом. У него был подход «напролом».
Герберт Ничш устанавливает мировой рекорд в no limits
– Фридайвингом можно зарабатывать?
– Да. В основном за счет договоренностей со спонсорами, которые спонсируют поездки. И обучение. У меня еще есть своя линейка снаряжения, которую я со своей командой разрабатываю и в которой сам ныряю. Работаем довольно успешно, в мире она востребована.
– Что за снаряжение?
– Называется Molchanovs. Началось все с моноласт, их делают вручную в России. В России и Украине вообще всегда были лучшие ласты. Еще делаем биласты, то есть двойные ласты. Делаем костюмы – попроще и подороже. Делаем страховочные тросы, буйки, сумки, чехлы для защиты ласт.
– Сколько стоит, например, костюм?
– Премиальные линейки – 550-600 долларов. Они, к сожалению, сейчас сильно подорожали из-за курса. Шьют канадцы, на мой взгляд, это лучшие костюмы мира. Еще мы делаем костюмы в России, они могут стоить меньше 20 тысяч. Тренировочный костюм может стоить еще в два раза дешевле. Моноласты тоже в районе 20-30 тысяч.
– Какие самые главные соревнования во фридайвинге?
– Есть чемпионаты мира. Есть популярные коммерческие старты, например, в Дубае, которые проводит принц Дубая. Дисциплина – задержка дыхания. Она не самая популярная, но соревнования популярные, потому что там призы хорошие. Есть, например, известное соревнование Vertical Blue в Багамах, в Голубой дыре Дина. Туда волны не заходят, течения не бывает, вода теплая, глубина 200 метров. Зрителям туда удобно приезжать. В этом году оттуда будет живая трансляция. Раньше у фридайвинга с этим была проблема, но спорт растет, сейчас уже планируют делать живую трансляцию погружений.
Подготовка, психология, гипервентиляция
– Как тренируются фридайверы?
– По-разному в течение года. Многие фридайверы не могут жить на море. Когда не на море, то тренируемся в бассейне: плавание на технику, ныряние, задержка дыхания. Делается силовая подготовка. При выезде на море – ныряние на глубину, идет адаптация к глубине.
– Есть какая-то психологическая подготовка?
– Есть техника деконцентрации внимания. Ты достигаешь состояния, похожего на медитативное, чтобы был полный контроль под водой. Она была разработана не для фридайверов, а для военных. Она хороша тем, что позволяет достичь пониженного метаболизма, расслабиться, уменьшить уровень стресса. Принцип – распределение внимания, не концентрация, как в реальной жизни. Деконцентрация – основа расслабления. Я сколько лет тренируюсь, все равно получается найти новые ресурсы, чтобы расслабиться еще лучше.
– Как фридайверы увеличивают время, которое они могут провести под водой?
– Вообще, любой человек без проблем со здоровьем может задержать дыхание на три минуты. Пусть не с первого раза, но в течение недели можно научиться. Для нас же важна высокая подвижность грудной клетки, диафрагмы, дыхательных мышц. Они должны быть подвижные, эластичные, чтобы было легко с полувдоха задерживать дыхание.
Еще техника движения: надо уметь более эффективно двигаться, чтобы тратить меньше кислорода. И техника дыхания. Есть, кстати, прием усиленного дыхания, гипервентиляция – он опасен. Он позволяет новичку отодвинуть время, через которое начинается желание дышать, первая часть дистанции становится комфортнее. Но вторая часть дистанции становится менее контролируемой. Можно потерять сознание и не почувствовать этого.
Легкие, уши, потеря сознания
– Что происходит с организмом на большой глубине?
– Легкие сжимаются, идет приток крови к легким. Каждые десять метров вглубь идет увеличение давления на одну атмосферу. Легкие сжимаются соответственно: на 10 метрах – в два раза, на 20 метрах – в три раза, на 40 метрах – в четыре раза и так далее. Но есть предел, дальше которого легкие сжиматься не могут, иначе произойдет разрушение грудной клетки. Поэтому включается рефлекс: кровь переполняет сосуды легких. Получается определенный объем, который мешает дальнейшему сжатию грудной клетки.
Также происходит замедление сердечного ритма. Организм подстраивается и пытается экономить кислород. Вообще много элементов сердечной адаптации: перенаправление кровотока, замедление сердечного ритма, выброс резервной крови в кровоток, в большей степени из селезенки, что улучшает транспорт кислорода.
– Что главная угроза для фридайвера?
– Стихия и отсутствие партнера. Тренировка всегда идет с опытным партнером, который сам обученный фридайвер и умеет спасать человека. Обычно проблемы возникают в открытых водоемах, в основном у охотников, которые охотятся в одиночку. Если он теряет сознание, то это, как правило, смертельно.
– О чем вы думаете, находясь на глубине?
– Если нырок именно на глубину, то голова занята компенсацией давления и расслаблением грудной клетки. Если нырок серьезный, то все внимание на технические моменты, которые надо выполнить идеально: расслабление, техника падения, положение тела. Все это надо сделать с минимальными затратами сил. Для этого нужно, чтобы голова была пустая. У меня на это уходит все внимание. Но если нырок не на максимальную глубину, а в удовольствие, то я могу смотреть по сторонам и делать, что хочется.
– На такой глубине нет ощущения паники?
– Если человек оказался на глубине на несколько метров ниже своего лучшего результата, то да, на пути вверх может возникнуть небольшая паника, напряжение.
– Когда вы последний раз паниковали?
– Был случай, когда я нырял на Бали. Я нырнул на самое дно, там оказалось сильное течение. Неприятный сюрприз, сверху это течение вообще не чувствовалось. Глубина была безопасная: я нырял метров на 90, а лучший результат у меня 114. Но когда я начал подниматься наверх, то понял: усилий приходится прикладывать в два раза больше, чем обычно. Это была не паника, но понимание, насколько серьезно усложнился нырок. Всплыл я чисто, все было хорошо, но это был такой момент, когда понимаешь: не все от тебя зависит.
Еще бывает, что фридайверы привыкают нырять в теплой воде, приезжают на соревнования, а там на глубине метров в 30 резкое изменение температуры. Для них это сильная неожиданность.
– Правда, что у фридайверов лопнувшие барабанные перепонки?
– Только если техники не хватает. Перепонки можно порвать, просто это далеко не норма. У меня за 12 лет не было разрыва ни разу.
– Часто происходит потеря сознания во время всплытия?
– По статистике, на наших чемпионатах России – процента три. На чемпионатах мира – процентов пять. За это дисквалифицируют, дают красную карточку и ноль очков, поэтому никто не хочет терять сознание. Но люди рискуют.
Как правило, это происходит на поверхности. Перед потерей сознания происходит потеря моторного контроля – самба. Потеря сознания краткосрочная: три, пять, десять секунд. Очень редко бывает, что потеря сознания дольше или происходит на глубине. Последствий от нее нет.
Происходит это от того, что концентрация кислорода становится настолько маленькой, что организм решает: надо отключать сознание как наиболее энергоемкую функцию. Это не потеря сознания от физической травмы, как, например, в боксе. Это предохранительный механизм организма.
– Вы сами теряли сознание?
– Сейчас это редко, в начале карьеры – чаще. Это неизбежно, когда ищешь свои пределы. Если нырять в безопасном режиме, рекордов мира не поставишь. Постоянно находясь в безопасной зоне, быстро прогрессировать сложно.
Ощущение – как наркоз на операции. Будто свет выключили. Уплывание сознания, как обморок. Неприятных ощущений нет. При этом человек не помнит момента потери сознания. У нас есть протокол после всплытия: надо в течение 15 секунд не опустив нос и рот под воду снять все снаряжение с лица, показать знак ОК и сказать «Я в порядке» или «I’m OK». Человек приходит в себя, начинает это делать, и только когда ему показывают видео, он понимает, что терял сознание. Люди удивляются.
– У вас были травмы легких?
– Да. Были разрывы капилляров в легких из-за слишком высокого давления. На это в последнее время направлена подготовка фридайверов, так как достигнуты глубины, которые требуют дополнительной готовности легких. Добавляются новые упражнения на развитие подвижности грудной клетки. Справляемся с проблемой.
– То есть вы выходите на поверхность и кашляете кровью?
– Да, но это могут быть не только легкие. Это может быть трахея. Есть сделать резкое движение под водой, напрячь шею, дернуться, то может случиться небольшой разрыв капилляров. Всплываешь и из легких небольшой сгусток крови, прожилки небольшие. Но могут быть и серьезные травмы, какая была у Гийома Нери, когда судьи ошиблись с веревкой, там кровотечение может быть дольше.
Вообще легкие восстанавливаются довольно быстро. Нескольких дней обычно достаточно, чтобы можно было снова потихоньку начать нырять. Но бывает, что фридайвер решает ускорить график адаптации и слишком быстро начинает увеличивать глубину. Тогда легкие не успевают подготовиться и может быть травма.
Получается, что легкие у нас слабое место. Сейчас правила ужесточили: на соревнованиях, когда человек всплывает, ему проверяют легкие, смотрят, есть ли там жидкость. Если есть, то медкомиссия может не допустить его на следующий день.
Был американец Николас Меволи, который очень быстро прогрессировал, всего за два года донырял до 100 метров. Обычно адаптация занимает гораздо дольше. Он был талантливый, но травмировал постоянно легкие, не давал им восстановиться и скрывал эти травмы. Тогда так плотно на соревнованиях не контролировали. У него случилась травма легких, несовместимая с жизнью.
– У вас были другие травмы?
– У меня был нырок, когда случился обратный блок уха. Это когда из-за простуды происходит схлопывание евстахиевой трубы и воздух из области среднего уха не выходит обратно. Он расширяется и начинает давить на органы равновесия, человек теряет ориентацию под водой. Это очень усложнило всплытие, я плыл не по прямой, а по спирали. Получил травму легких в итоге из-за лишнего напряжения.
Путешествия, животные
– Расскажите про свои любимые места на планете.
– Здорово проныривать арку Голубой дыры в Египте. Это целое приключение. Она там на глубине 60 метров. Колодец в рифе находится, нужно проплыть 20 метров в длину, выплыть в открытое море и всплыть.
Алексей Молчанов, его мама Наталья Молчанова и фридайвер Юрий Шматко проплывают на одном вдохе арку Голубой дыры в Египте
На Багамах на Vertical Blue красиво, там тоже Голубая дыра. Отдаленный от цивилизации остров, шикарное место для тренировок. Там можно розовый песок увидеть на пляже. Подводная жизнь – акулы, черепахи. Большие волны.
На Бали очень мне нравится. Там, конечно, проблема с течениями, но есть места, где можно понырять глубоко. И посерфить можно.
Еще Мексика. Ездил туда на соревнования, это было в Тихом океане около города Ла-Пас. После соревнований мы шли нырять с морскими котиками, китовыми акулами, скатами. На другой стороне Мексики, где ее Атлантическая часть, есть сеноты – глубокие пещеры с пресной водой наверху и соленой внизу. Там очень красиво, могут быть деревья заброшенные.
– С какими животными вы ныряли?
– С китовыми акулами здорово. Они огромные и безопасные, питаются планктоном. С морскими котиками весело, они как собаки. Бывают особо дружелюбные, которые подходят и играются с тобой. Нырял с бычьими акулами, они считаются опасными, но по большому счету опасность акул – миф. С большими скатами-мантами здорово нырять.
Наталья Молчанова, опасность
– Вы сын Натальи Молчановой, ее считают величайшим фридайвером в истории. Объясните, в чем ее величие?
– Она дала такой импульс развитию фридайвинга в мире и в России, что я не уверен, что когда-нибудь кто-то еще такое сделает. Она показала, что это спорт не только для молодых, им можно заниматься и улучшать результаты в 50+ лет. Что это доступный вид спорта, которым можно заниматься в любом возрасте. Она создала лучшую в мире методику тренировок. Я хочу продолжить развивать ее методики.
И результаты. У нее 42 официальных рекорда мира. У меня 4.
– Прошлым летом Наталья пропала без вести во время погружения около Ибицы. Конкретную причину произошедшего тогда не называли. Удалось выяснить, что произошло?
– В том районе есть подводное течение на дне. Нельзя сказать точно, что случилось, что усложнило нырок. Это было просто ныряние, не тренировка, не соревнование. Что-то произошло, что привело к таким последствиям.
– Не знаю, где я это говорил, просто нужно было принимать решение: продолжать поиски или нет. Прошло довольно много дней и шансов было мало. Посоветовавшись, мы приняли решение.
— По-моему, у вас дико опасный спорт, при этом вы очень спокойный.
– Это опасно со стороны, когда этим не занимаешься. Конечно, это очень сложный вид спорта. Нормально, что со стороны это кажется опасно. А мне это не кажется опасно. Я занимаюсь этим всю жизнь.
– Вы сами боитесь смерти?
– Я сам (смеется – прим.)… Не знаю. Как ее бояться? Это больше обидно и огорчительно для окружающих. Это плохо с точки зрения того, что я не сделаю все, что планировал. А так, чтобы бояться ее – зависит от того, какая она: мучительная, немучительная. Нет, я об этом не думаю.