можно ли включать диктофон в суде
Адвокатский диктофон приравняли к ручке и бумаге при фиксации следственных действий
Совет Адвокатской палаты Москвы отказался привлекать к ответственности адвоката, которого с подачи следователя обвинили в нарушении Кодекса профессиональной этики из-за записи на диктофон очной ставки его подзащитного.
Как следует из материалов дисциплинарного производства, в АП Москвы обратилось с представлением на адвоката Б. Главное управление Минюста по Москве. Б. обвиняли в том, что он неоднократно – 7 апреля, 28 июня и 30 июня 2018 года – при проведении очных ставок с его подзащитным делал аудиозапись следственных действий, несмотря на возражения следователя. Также, как следует из жалобы, адвокат пытался создать провокационную ситуацию, настаивал на повторной постановке перед обвиняемым вопросов, ранее отведенных следователем, и требовал на них ответов. На замечания следователя защитник не реагировал. По мнению заявителя, этими действиями адвокат нарушал требования ст. 4, п. 2 ст. 8, ч. 1 ст. 12 Кодекса профессиональной этики адвоката. В представлении отмечалось, что согласно ч. 6 ст. 164 и ч. 4 ст. 189 УПК РФ необходимость и порядок применения технических средств при производстве следственных действий определяются следователем, в связи с чем именно в компетенции следователя находится вопрос о возможности применения технических средств иными лицами, участвующими в следственном действии.
Однако квалификационная комиссия АП Москвы посчитала, что эти доводы основаны на неверном понимании и толковании уголовно-процессуального закона. По мнению комиссии, данные положения УПК РФ регламентируют полномочия и действия следователя при проведении следственных действий, а не полномочия адвоката, которые установлены другими нормами уголовно-процессуального законодательства. Нормы, регламентирующие полномочия защитника, основаны на конституционной гарантии защиты каждым своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом, в то время как полномочия властного субъекта уголовного судопроизводства, в том числе следователя, строго ограничены дозволениями и запретами, содержащимися в соответствующих нормах закона.
Совет АП также обратил внимание, что применение участниками уголовного судопроизводства технических средств допускается в связи с принятием различных процессуальных решений и в различных процессуальных ситуациях, например, при реализации права на ознакомление с материалами уголовного дела. Стороны могут пригласить специалиста для применения технических средств при исследовании материалов уголовного дела, технические средства контроля могут применяться при реализации мер пресечения в виде домашнего ареста и запрета определенных действий. И в этих случаях следователь не имеет каких-либо полномочий по даче разрешения или согласия на применение технических средств. Участники уголовного судопроизводства самостоятельно и независимо от следователя или иных должностных лиц определяют необходимость их применения.
Что же касается применения технических средств при производстве следственных действий, то ч. 6 ст. 164 УПК РФ устанавливается порядок применения технических средств именно следователем. Вместе с тем нормы законов не содержат положений, предоставляющих следователю полномочия разрешать или запрещать другим участникам следственного действия использовать технические средства. По мнению Совета АП, оценка действий адвоката Б. в данной ситуации должна даваться с применением норм, регламентирующих именно права и полномочия защитника при производстве следственного действия.
Поскольку в УПК РФ не установлен запрет на применение защитником технических средств при проведении следственных действий, Совет АП пришел к выводу о необоснованности дисциплинарных обвинений в отношении адвоката Б. Совет, проводя аналогию, обратил внимание, что уголовно-процессуальное законодательство прямо не предусматривает использование защитником в ходе проведения следственного действия, например, ручки и бумаги для фиксации хода, содержания и результатов следственного действия. Несмотря на это, такой способ повсеместно применяется в адвокатской практике и не вызывает какого-либо возражения со стороны следователей. Между тем правовое основание для использования ручки и бумаги в качестве способа фиксации хода, содержания и результатов следственного действия аналогично вышеприведенному – этот способ не запрещен уголовно-процессуальным законодательством.
Совет отметил, что применение защитником технических средств может способствовать объективной фиксации хода и результатов следственного действия путем дальнейшего сравнения записей с содержанием протокола следственного действия и принесения обоснованных замечаний на протокол. Технические средства могут быть использованы защитником в целях фиксации неправомерных действий следователя или оперативных сотрудников. Технические устройства позволят защитнику более эффективно изучать материалы уголовного дела, подготавливать обоснованные жалобы и ходатайства, своевременно реагировать на факты нарушения законодательства должностными лицами, что в итоге повысит уровень оказания квалифицированной юридической помощи и полностью соответствует назначению уголовного судопроизводства и защитника в нем. Наконец, использование технических средств при проведении следственных действий может являться средством самозащиты от потенциальных необоснованных обвинений в отношении адвоката.
Не согласился Совет АП и с обвинением в адрес Б. о повторной постановке вопросов допрашиваемым лицам. По мнению Совета, проявленная адвокатом настойчивость свидетельствует лишь о добросовестном выполнении им профессионального долга, а вовсе не о каких-либо незаконных или неэтичных действиях.
В итоге дисциплинарное производство было прекращено из-за отсутствия в действиях адвоката нарушений норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, включая Кодекс профессиональной этики адвоката.
Аудиозапись как средство доказывания в гражданском процессе — эффективно или нет?
В жизни достаточно часто возникают ситуации, когда отношения граждан не урегулированы формально, путем подписания документов, проясняющих суть этих отношений. К примеру, «дружеский» займ без составления расписки.
В указанных случаях пострадавшему могла бы помочь аудиозапись разговора с оппонентом. Причем, граждане используют диктофон (как правильно, программное обеспечение на сотовом телефоне) очень активно и «пишут» все, что нужно и не нужно. Бытует убеждение, что, если есть запись «порочащего» разговора – значит победа в суде в кармане. Аудиозапись гражданам представляется «царицей доказательств», не меньше! Однако, в судебной практике аудиозапись оценивают совсем не так, как представляется тем, кто ее сделал.
ГПК РФ весьма лаконичен в том, что касается такого вида доказательства, как аудиозапись – от лица, которое представляет запись на «носителе» (электронном или ином) требуется указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялась запись (ст.77 ГПК РФ). Постановлений Пленума ВС РФ относительно этого вида доказательства нет.
На первый взгляд, все просто – записать на флеш-карту (CD-диск), дать пояснения, когда, кем и при каких обстоятельствах сделана запись, обеспечить суд технической возможностью прослушать/посмотреть запись (взять с собой в заседание ноутбук).
Однако, существует ряд нюансов, весьма затрудняющих использование такого вида доказательств.
1. Требование пояснить «когда, кем и при каких обстоятельствах сделана запись» указано в ст.77 ГПК РФ не случайно: оно призвано проверить допустимость такого средства доказывания. Если запись была сделана с помощью скрытой камеры в жилом помещении, где проживает ответчик, или с помощью микрофона, тайно размещенного в помещении, занимаемом ответчиком, то такую запись суд даже не приобщит к материалам дела, сославшись на нарушение ст.23,24 Конституции РФ.
По общему правилу, можно записывать свой собственный разговор, по телефону, либо при личной встрече, участником которой являлось лицо, сделавшее запись. Причем, разговор этот должен касаться именно договорных отношений сторон, а не «частной жизни» отдельного лица. Например – беседа заимодавца и заемщика о возврате долга. Если в суд представляется аудиозапись, требуется приобщить «расшифровку» (полный перенос содержания беседы на бумагу) разговора на ней, которую можно изготовить самостоятельно. Заверять расшифровку не требуется (ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВС РФ от 14 апреля 2015 г. N 33-КГ15-6).
А нужно ли уведомлять другую сторону о том, что производится запись? Странный вопрос, ведь если это сделать оппонент никогда не скажет того, что он мог бы сказать, и ради чего собственно запись и производится.
Мнения судов разделились, согласно первой точке зрения, уведомлять о ведении записи нужно (ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД, ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 9 июля 2014 г. N 33-3454/2014; САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД, АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 23 января 2014 г. N 33-69/2014), иначе запись будет признана недопустимым доказательством. В других случаях, суды посчитали, что уведомлять о ведении записи не требуется (Определение Верховного суда РФ от 06 декабря 2016 по делу №35-КГ16-18, СВЕРДЛОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 6 сентября 2017 г. по делу N 33-15050/2017).
Разумеется, вторая точка зрения представляется более прогрессивной (тем более, что она поддержана ВС РФ) – необходимость «писать» человека возникает только тогда, когда иным путем доказательства получить нельзя, ввиду уклонения оппонента от их предоставления. Но возможно, что разница в оценке связана лишь с тем, что в случаях, рассмотренных в Ленинградской области ответчик не признавал запись, а при рассмотрении дел Верховным судом и в Свердловской области ответчик признавал факт разговора, но просил исключить запись из числа доказательств, так как не был уведомлен о том, что запись производится.
Кстати, при рассмотрении одного из судебных дел, суд отказал в приобщении аудиозаписи на том основании, что из ее содержания нельзя установить время, место и обстоятельства при которых она производилась! (САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 28 января 2016 г. N 33-1490/2016). Может быть судья хотел сказать не то, что сказал, но по странному совпадению, и в этом случае аудиозапись оспаривалась вторым участником спора.
2. Требование представить в суд оригинал записи (для заверения)!
Логично просто скопировать запись с телефона/диктофона на компьютер и перенести на диск (CD или флеш-карту).
Однако, проблема в том, что в дело будет представлен не оригинал записи, а ее копия. Что может повлечь следующий вывод суда: «в материалах дела имеется фонограмма, полученная не путем записи информации непосредственно от первоисточника звука, а переписанная с иного носителя (телефона и/или диктофона), то есть фонограмма-копия, верность которой (полнота соответствия оригиналу) не может быть надлежаще процессуально проверена и удостоверена». (СВЕРДЛОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 26 октября 2017 г. по делу N 33-18491/2017). Или вот так: «подлинная запись с видеорегистратора ответчиком и его представителем в суд апелляционной инстанции не представлена (запись была представлена на ДВД-диске – А.П.)», что также повлекло признание записи ДТП недопустимым доказательством (САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 18 февраля 2016 г. N 33-2963/2016).
Ну что же, правила о предоставлении доказательств в дело никто не отменял и приобщать их нужно в оригинале, или надлежащим образом заверенной копии. Интересно, как в такой ситуации поступить – принести на флешке и на телефоне и дать суду прослушать, чтобы «заверить копию»?! Или приобщить в дело сам носитель оригинальной записи – телефон?!
Мой знакомый юрист специально для таких целей приобрел диктофон, «пишущий» сразу на съемный носитель. Но далеко не все будут приобретать подобную технику.
3. Фоноскопическая экспертиза.
Примечательно, что в просмотренной мной судебной практики до фоноскопической экспертизы не дошли ни разу – суд отказывал в ее проведении, начиная придираться к допустимости произведенной записи.
Интересен вопрос о том, кто инициирует и авансирует проведение этой экспертизы. При фальсификации письменных доказательств все понятно – есть предположительно подделанная подпись от имени такого-то, если такой-то оспаривает ее подлинность – то он просит суд назначить и оплачивает экспертизу.
По аудиозаписи все не так просто – ведь из ее содержания установить действующих лиц, как правило нельзя. И если другая сторона оспаривает запись, то и оснований возлагать на нее обязанность оплачивать экспертизу, нет. Предположу, что суд в этой ситуации возложит обязанность по авансированию экспертизы на лицо, представившее «неудобное» доказательство, мотивируя это тем, что «непонятно кто на записи, другая сторона оспаривает, экспертиза стоит десятки тысяч рублей, представьте оригинал записи (любимый Айфон), а лучше вообще откажитесь от экспертизы».
Стоит отметить, что и записи как правило предоставляются довольно некачественные, с обилием посторонних шумов, что значительно затрудняет идентификацию участников разговора – слова то разобрать возможно не всегда!
ВЫВОДЫ:
Аудиозапись рассматривается в гражданском процессе, как «недодоказательство», неудобное и нелюбимое судами. Если оппонент признает запись – вопросов нет. Если не признает – претензии к допустимости доказательства сразу появляются в огромном количестве, причем как предусмотренные, так и не предусмотренные законом. Суд сделает все, чтобы отвергнуть запись, и не проводить по делу экспертизу.
Стороне, предполагающей, что ее «записали» и будут эту запись использовать, достаточно не признавать факт встречи и не опознавать свой голос на записи – тогда суд отвергнет это доказательство на 99% (причем без всякой экспертизы). В суд можно направить представителя, поскольку не всякий, услышав себя на диктофонной записи, сможет уверенно заявить суду, что «это не я».
Стороне, планирующей представить аудиозапись, следует позаботиться о ее идентификации и качестве:
Будет ли являться запись заседаний суда на цифровой диктофон доказательством, принимаемым
Разрешена ли запись судебных заседаний по гражданским делам на цифровой диктофон?
Нужно ли на это разрешение суда (судьи)?
Может ли суд запретить вести запись, на каком основании?
Будет ли являться запись заседаний суда на цифровой диктофон доказательством, принимаемым к рассмотрению?
В каких статьях и законах на этот счет имеется информация (ну чтобы знать что допустимо, а что нет, не просто с чужих слов)?
Ответы на вопрос:
Аудиозапись судебного заседания как средство доказывания
Не секрет, что не все судьи приветствуют применение аудио записывающих устройств в зале суда.
Приведем пример из судебной практики. Пенсионер В.Н. Вобликов обратился в суд с иском о взыскании недоплаченной пенсии и в ходе процесса совершил правонарушение, за которое подвергся административному аресту сроком на одну неделю. В постановлении судьи указано, что «из самих показаний правонарушителя Вобликова судом усматриваются прямые признаки правонарушения, так как ведение аудиозаписи было направлено на срыв судебного заседания и с целью унизить достоинство председательствующего судьи. «* (1).
Несмотря на это современное российское законодательство напрямую допускает применение аудиозаписи в гражданском и арбитражном судопроизводстве. Это российская интерпретация гласности. Так, например, принцип гласности в германском варианте не допускает возможность аудио-или видеозаписи судебного заседания для публичного воспроизведения, даже с согласия сторон и разрешения суда; не предусматривается и права сторон на самостоятельные аудио-или видеозаписи судебного разбирательства.
Базисные положения применительно к рассматриваемой теме закреплены в Конституции РФ, которая устанавливает, что каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45), а также свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (ч. 4 ст. 29).
В части 7 ст. 10 ГПК РФ и ч. 7 ст. 11 АПК РФ аудиозапись получила свою конкретную регламентацию. Законодателем закреплено, что лица, участвующие в деле, и граждане, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право с помощью средств аудиозаписи фиксировать ход судебного разбирательства.
Однако при этом возникает вопрос: может ли мешать порядку в судебном заседании применение диктофона? Представляется, что нет. Это объясняется тем, что согласно ч. 4 ст. 158 ГПК РФ и ч. 3 ст. 164 АПК РФ надлежащему порядку в судебном заседании не должны мешать действия граждан, присутствующих в зале заседания и осуществляющих разрешенные судом фотосъемку и видеозапись, трансляцию судебного заседания по радио и телевидению. Таким образом, каких-либо ограничений для аудиозаписи нет. Фото-и видеоаппаратура, возможно, и может реально помешать ведению судебного процесса, поскольку при ее использовании применяются вспышки, лампы освещения, штативы и т.п. Также необходимо учитывать и человеческий фактор: не всякому приятно фотографироваться, а тем более записываться на видеокамеру в обстановке судебного разбирательства. В более выгодном положении находится диктофон, который обладает маленькими габаритами, работает бесшумно и тем самым не создает каких-либо помех для судебного разбирательства.
О том, что диктофон не может помешать порядку судебного заседания, свидетельствует и тот факт, что Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 161-ФЗ из ч. 5 ст. 241 УПК РФ «Гласность» исключены слова, устанавливающие согласие сторон для применения аудиозаписи. Таким образом, законодатель встал на позицию невозможности создания применением диктофоном каких-либо помех порядку судебного заседания.
Сложным и неоднозначным вопросом является возможность применения полученной аудиозаписи судебного заседания в качестве средства доказывания.
Рассмотрим пример из судебной практики. При подаче кассационной жалобы, ООО «Торговый дом «Обувь» заявило письменное ходатайство о приобщении к материалам дела в качестве доказательств по делу аудиозаписи судебного заседания апелляционной инстанции на CD-диске и копии заявления от УМНС РФ по Челябинской области в арбитражный суд Челябинской области.
Налоговые органы возразили против удовлетворения ходатайства и заявили, что указанный диск с аудиозаписью и копия заявления по другому делу не являются относимыми и допустимыми доказательствами по рассматриваемому спору, ссылаются также на отсутствие у кассационной инстанции полномочий на приобщение к делу новых доказательств, которые не были предметом исследования в ходе рассмотрения спора по существу.
Суд кассационной инстанции, совещаясь на месте, руководствуясь ст.ст. 67, 68, 286, 290 АПК РФ определил: отказать ООО ТД «Обувь» в приобщении аудиозаписи судебного заседания апелляционной инстанции на CD-диске и копии заявления от УФНС РФ по Челябинской области 17.11.2004 N 07-14\002450 в арбитражный суд Челябинской области и вернуть указанные документы представителю Общества в настоящем заседании* (2).
Для того чтобы аудиозапись была принята судом в качестве доказательства, она должна отвечать определенным законом требованиям. В соответствии с ч. 2 ст. 89 АПК РФ «Иные документы и материалы» доказательствами являются аудионосители информации полученные, истребованные или представленные в порядке АПК РФ. Однако закон не содержит процессуальных условий, соблюдение которых гарантирует допустимость «иных документов и материалов» в рамках арбитражного процесса. Статья 77 ГПК РФ прямо посвящена аудио-и видеозаписям, как отдельному виду доказательств. В частности, к аудиозаписям предъявляются три обязательных требования, которые лицо, желающее представить или ходатайствовать через суд об истребовании доказательств, должно сообщить: дата произведения записи, кто производил запись и в каких условиях осуществлялась запись. Эти данные должны быть достоверны и не вызывать у суда сомнения.
Обратимся к позиции судебных органов. Показательным является следующий вывод суда: «прослушивание звукозаписи судебного заседания не является обязательным для арбитражного суда, поскольку в ходе рассмотрения дела велся протокол судебного заседания, в котором отражены все необходимые для рассмотрения дела сведения»* (3).
Несомненно, аудиозаписи судебного процесса существенно упрощают и вносят объективную ясность в судебный процесс. Об этом свидетельствует постановление Правительства РФ от 21 сентября 2006 г. N 583 «О федеральной целевой программе «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы», где сказано, что в целях ускорения судопроизводства, минимизации потерь времени и финансовых ресурсов суда и сторон по делу, предотвращения нарушений порядка ведения протоколов судебных заседаний и подачи в связи с этим жалоб необходимо законодательно закрепить обязательность ведения аудиозаписи судебного заседания.
Наряду с этим приказом Федеральной налоговой службы от 20 декабря 2005 г. N САЭ-3-14/676 «О совершенствовании работы по представлению интересов налоговых органов в судах» руководителям управлений Федеральной налоговой службы предписано в целях ведения аудиозаписи заседаний в арбитражных судах обеспечить сотрудников юридических отделов, отделов урегулирования задолженности и обеспечения процедур банкротства и, при необходимости, сотрудников иных отделов налоговых органов, принимающих участие в судебных заседаниях, диктофонами.
В настоящее время в областном суде Свердловской области введена аудиозапись судебных процессов. Также в судах Новгородской области введена система цифровой аудиозаписи процессов «Фемида». По словам сотрудников управления, система «Фемида» дает возможность воссоздать ход любого процесса и проконтролировать действия судей и других участников процессов.
Из перечисленных выше фактов мы видим, что государство в лице различных органов уделяет особое внимание фиксированию в аудио формате хода судебного разбирательства. Но о сроках повсеместного внедрения аудиозаписи в судах можно пока только догадываться. Спорным представляется вопрос относительно процессуального порядка закрепления и ознакомления с аудиозаписями. Частным же организациям и гражданам необходимо искать выход из этой ситуации своими силами для защиты своих нарушенных прав.
Учитывая изложенное предлагаем ряд практических советов для применения диктофона в суде.
1. Перед применением диктофона необходимо заявить ходатайство о применении диктофона (указать конкретную марку) в суде. Свою просьбу мотивировать необходимостью более точной фиксации объяснений сторон, а также процесса исследования доказательств судом. Хотя этого закон не требует, такое действие окажет существенное психологическое воздействие на суд и лиц, участвующих в деле, и предупредит возможные процессуальные препятствия и нарушения.
2. Убедиться, чтобы это ходатайство занесли в протокол судебного заседания, для того чтобы в последствии на это обстоятельство можно было ссылаться.
3. Запись лучше вести на двух носителях, один из которых кассетный. По окончании записи кассету приложить к протоколу судебного заседания.
4. Если судья прямо возражает на использование диктофона, то возможно поднять вопрос об отводе судьи. Оснований может быть два: либо судья в силу незнания закона не обладает достаточной квалификацией, либо, игнорируя предписания закона, судья каким-либо образом заинтересован в деле.
5. При приобщении в качестве доказательства аудиозаписи, произведенной на диктофон, обратить внимание на то, что проверка судом допустимости, относимости и достоверности аудиоинформации невозможна без ее прослушивания.
Подводя итог вышесказанному, необходимо отметить, что в каждом конкретном случае вопросы, касающиеся аудиозаписи судебных заседаний, решаются индивидуально. Но, несмотря на это, предписания закона должны исполняться всеми неукоснительно, иначе правовые нормы теряют свой практический и социально значимый смысл.
Использование диктофона при разговоре с работодателем
Работодатель постоянно кричит на работников государственного учреждения, запугивает увольнением или лишением процентов по заработной плате, заставляет работать в выходной, задерживаться на работе, работать в две смены и т.д. Можно ли при разговорах с работодателем использовать диктофон или камеру без его согласия? Можно ли будет без его согласия использовать записи в суде?
Согласно ч. 1 ст. 55 Гражданского процессуального кодекса РФ аудио- и видеозаписи являются одними из средств доказывания, которыми стороны процесса могут подтверждать обстоятельства, обосновывающие свои требования.
Как следует из ст. 77 ГПК РФ лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи.
Таким образом, использование аудио- или видеозаписей при доказывании в гражданском судопроизводстве возможно при условии указания источника их происхождения.
Что касается правомерности использования аудио- или видеозаписи без согласия собеседника, то на основании ч. 8 ст. 9 Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» недопустим сбор информации о частной жизни лица, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, без его согласия.
Между тем указанное выше положение закона не распространяется на ситуацию, при которой собеседники находятся на рабочем месте и в официальном качестве (работник и работодатель), в связи с чем фиксация каким-либо способом их разговоров не запрещается.
Если говорить о позиции судебных органов по данному вопросу, то обращает на себя внимание определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 06.12.2016 N 35-КГ16-18, которым признано правомерным использование в качестве средства доказывания в гражданском судопроизводстве аудиозаписи, сделанной без согласия собеседника, представленной суду с соблюдением рассмотренного выше требования ст. 77 ГПК РФ.