Первая машина скорой помощи в россии
АМО против Мерседесов: какими были первые «скорые помощи»
Опыт первого серийного производства карет «скорой помощи» в СССР относится к середине 20-х годов. Нетрудно догадаться, что те машины не выдерживали никакой критики — переделанные из итальянских грузовиков, холодные, тряские, маломощные. На счастье особо удачливых больных, параллельно с АМО работали и импортные Мерседесы. О том, как зарождалась служба «скорой помощи» — в нашем первом материале из серии, посвящённой специальным медицинским автомобилям Советского союза.
Истоки
С лужба скорой медицинской помощи в её современном виде зародилась по историческим меркам недавно – в конце XIX века. До этого лечением больных занимались, в основном, семейные и земские врачи. Но росли города и фабрики, а вместе с ними – число несчастных случаев и болезней.
Начиная с 1881 года, в европейских столицах и больших городах Российской империи при различных медицинских учреждениях стали создаваться службы скорой помощи: сначала в Вене, потом в Берлине, потом в Риге. Варшаве, Лодзи, Вильно, Киеве. 28 апреля 1898 года скорая помощь появилась и в Москве. Транспортом служили, конечно же, кареты на конной тяге.
Вскоре появились и автомобили, в первые десятилетия ХХ века, активно вытеснявшие лошадей, и, разумеется, медицинская служба приняла их на вооружение. Но архаичное словосочетание «карета скорой помощи» оказалось на редкость живучим. Оно иногда встречается даже сейчас.
Датой появления первой в мире санитарной машины считается 1 марта 1900 года, когда моторный экипаж появился в распоряжении медиков Нью Йорка. Но это был не автомобиль, а… электромобиль! В начале ХХ века в разных странах шли активные эксперименты по внедрению электрической тяги на самоходном безрельсовом транспорте. Электричество тогда ещё казалось серьёзной альтернативой двигателю внутреннего сгорания.
Первые в России
Временем появления первого в России медицинского автомобиля с носилками считается 1907 год. Тогда в Санкт-Петербурге на Международной автомобильной выставке был представлен медицинский автомобиль на шасси ныне здравствующей французской фирмы Renault с русским кузовом фабрики Фрезе, первого в нашей стране автозавода. Для начала прошлого века это была типичная практика: автомобильная фирма строит только ездящее своим ходом рамное шасси со всеми агрегатами и капотом, а кузов по желанию заказчика изготавливает специальная кузовная фабрика, выросшая из каретной мастерской. И в России существовал ряд мастерских, строивших кузова на иностранных шасси.
Первая машина скорой помощи в Москве куплена Обществом скорой помощи на пожертвования частных меценатов в 1912 году. Обратите внимание – речь пока шла о единичных или единственных на целый большой город медицинских автомобилях. Данные о марке шасси точно не установлены, но известен конструктор кузова этой «скорой», врач В.П. Поморцев. Через год свой вариант медицинского кузова представил владелец известной московской каретной фабрики Пётр Петрович Ильин.
Он продолжал старую династию каретников — семейное предприятие основано его предками ещё в 1805 году. В ХХ веке Ильин не только начал строить кузова, он сотрудничал с европейскими фирмами, продавая их машины и запчасти, даже готовил свою фабрику к производству самих автомобилей. Его вероятным партнёром, скорее всего, стала бы французская фабрика La Buire. Своей будущей продукции Ильин успел дать марку «Руссо-Бьюир». Но затем случился большевистский переворот.
В революцию Ильин не погиб и не иммигрировал, а начал сотрудничать с большевиками, и в результате в 20-х остался работать на своём бывшем предприятии директором (по другой информации – главным инженером).
Толчок массовой постройке медицинских кузовов дала, конечно же, Первая мировая война. Для перевозки раненых создавали целые автоколонны. В медицинские машины переоборудовали любой подходящий транспорт: лимузины, грузовики, полугусеничные шасси.
На фото: Санитарная колонна времён Первой мировой
Но вот гражданской службе скорой помощи война и революция нанесли огромный урон. Так, когда в июле 1919 года на Коллегии врачебно-санитарного отдела Московского Совета рабочих депутатов, проходившей под председательством известного врача Н.А. Семашко, было принято решение об организации в столице станции скорой помощи, в распоряжении московских медиков было только две стареньких машины.
На фото: Медицинская машина Первой мировой
Первый блин
Серьёзное возрождение службы началось в Москве в 1923 году, когда её возглавил другой сильный руководитель и известный врач Александр Сергеевич Пучков. Именно при нём встал вопрос о закупке новых машин скорой помощи с носилками и легковых машин неотложной помощи для разъезда врачей на вызовы. По имеющейся информации, на нэповские червонцы были куплены машины Mercedes (обратите внимание – ещё без Benz), Adler и FIAT.
На фото: Мерседес и его пациент
В день седьмой годовщины Октябрьской революции по Красной площади прошли первые советские автомобили, которые ждал выпуск крупными сериями, грузовики главного тогда автозавода страны – АМО-Ф15. 1,5-тонная машина, как тогда посчитали, подходила для разных целей, в том числе для скорой помощи. На АМО был мощный кузовной цех, где спроектировали и построили первый советский автомобиль медицинской службы.
На фото: АМО в скорой
Примерно тогда же для нужд скорой помощи закупили в Германии специальные машины на шасси легкового автомобиля большого класса Mercedes-15/70/150PS. В руках медицинских работников сошлись лицом к лицу отечественный автомобиль и иномарка.
На фото: Мерседес на выезде
Для продукции завода АМО это был настоящий позор. Скорая помощь московской постройки привела в ужас и врачей, и водителей, и больных. Дело в том, что на заводе не внесли никаких изменений в грузовое шасси. Судите сами: честная железная машина, рассчитанная на полторы тонны поклажи, повезла по булыжнику и грунтовкам от силы пять человек – шофёра, врача, фельдшера, санитара и больного.
Какая получилась плавность хода? Правильно, абсолютно недопустимая для медицинского автомобиля! Трясло беспощадно, доставляя пациентам порой невыносимые страдания, а иногда вызывая летальный исход! Кузов не отапливался. Рабочее место водителя оказалось исключительно неудобным. Руль находился справа (особенность, унаследованная от итальянского прототипа FIAT, на Аппенинах правый руль сохранялся на грузовиках до 60-х годов). А рычаг ручного тормоза стоял… за бортом кабины. Вероятно, иногда после рабочей смены медикам приходилось оказывать помощь… своему же шофёру! Всё это дополнялось маломощным 35-сильным двигателем.
На этом фоне изделие уважаемой немецкой фирмы, закупленное «Мосздравотделом» казалось сказкой! Да, Mercedes внешне выглядел архаично даже для тех лет. Высокий, как у дореволюционных лимузинов, угловатый кузов, колёса со спицами, открытое с боков рабочее место водителя и переднего пассажира. Украшали его только стильная облицовка в форме «домика», огромные фары и знаменитая эмблема-звезда. Зато шасси с длинной базой обладало плавностью хода представительского легкового автомобиля и мощным двигателем. В просторном медицинском салоне находилось двое носилок, и он был оснащён двумя отопительными устройствами. На машине присутствовал даже специальный сигнал.
На фото: Мерседес «Мосздравотдела»
Добротные немецкие двигатель и агрегаты никак не могли «убить» ни наши тогдашние дороги, ни наш бензин, ни наши уровень техобслуживания и качество смазочных материалов. «Мерседесы» прослужили советским медикам едва ли не до начала Великой Отечественной войны при больших суточных пробегах.
Наступают 30-е.
Но НЭП заканчивался, и с ним уходила возможность покупать дорогие иномарки. А начиналась индустриализация, предусматривавшая массовый выпуск советских автомобилей. Отвечавший за закупку лицензии за рубежом председатель «Автотреста» М.Л. Сорокин выбрал для производства в СССР «наиболее дешёвый тип автомобиля» – американский Ford A/AA.
Уже в 1930 году из США пошли машино-комплекты для сборки на московском заводе КИМ и на нижегородском Первом автосборочном заводе в Канавино. Появилось новое шасси для постройки медицинских автомобилей, опять 1,5-тонный грузовик! К счастью, у грузового Ford, в отличие от АМО и будущего ГАЗ-АА, сзади были односкатные колёса.
Именно на базе «советских Фордов» ремонтные предприятия, обслуживавшие медицинские учреждения, начали разрабатывать свои проекты специальных медицинских кузовов. Известны, как минимум, два таких проекта – Московский и Ленинградский.
На фото: Бригада скорой помощи, подчинённая ленградской пожарной команде
Московский вариант даже строили в кузовном цехе завода АМО/ЗИС. Наконец, водитель и пассажир сели в закрытую кабину, хотя и не очень удобную. Чтобы победить недопустимую грузовую «плавность хода», на машины стали устанавливать ящики для балласта – мешков с песком. В силу схожих размеров, эти кузова незаводского происхождения потом достались по наследству советским «полуторкам» ГАЗ-АА.
Алло, скорая: история медицинских автомобилей СССР и России
Автомобили с красными крестами в особом представлении не нуждаются. Любой нормальный водитель, завидев в зеркале микроавтобус с включенной мигалкой, тут же принимает вправо, ведь каждый день эти автомобили и их экипажи несут зачастую невидимую, но очень важную службу – спасают чью-то жизнь. Счет, как говорится, идёт на минуты – и во многом именно от комфортабельности и скоростных качеств реанимобиля вот уже свыше сотни лет зависит жизнь больного. Сегодня мы вспомним и тех, кто трудится на дорогах сегодня, и тех, кто нес оперативную службу сотню лет назад.
В Российской Империи «скорая помощь» появилась еще в позапрошлом веке: в 1897 году первая станция открылась в. Варшаве, которая на тот момент входила в состав государства.
Годом позже, 28 апреля 1898-го, в соответствии с приказом московского обер-полицмейстера была создана служба скорой медицинской помощи и перевозки больных. Затем станции Скорой помощи заработали в Санкт-Петербурге и Одессе.
Разумеется, кареты новообразованной службы имели «гужевой привод» — то есть, приводились в движение с помощью конной тяги. Однако сам состав каждой кареты принципиально ничем не отличался от любой современной «неотложки» — врач, фельдшер и санитар, а также «водитель», то есть кучер.
Активная автомобилизация в начале ХХ века сказалась и на службе Скорой помощи: в 1907 году на Международном автосалоне в Петербурге фабрика П.А. Фрезе показала собственный санитарный автомобиль на шасси Renault.
Чуть позже в Москве появился первый санитарный автомобиль, созданный по проекту доктора Поморцева на Московской экипажно-автомобильной фабрике П.П. Ильина. Автомобиль базировался на шасси La Buire 25/35 и подходил как для перевозки больных, так и для оказания хирургической помощи. Такой же автомобиль был приобретен Военным ведомством и, скорее всего, именно он стал первым санитарным автомобилем русской армии.
Дальнейшие коррективы в развитие санитарных автомобилей в России внесла Первая мировая война. Для эвакуации раненых в сжатые сроки было сформировано больше полусотни автомобильно-санитарных отрядов со специализированными машинами, которые чаще всего являлись брезентовыми фургонами с четырьмя носилками на специальных амортизирующих подвесах.
Не остались в стороне и общественные автомобильные организации — в частности, Первый русский автомобильный клуб в Москве и Императорское Российское автомобильное общество. Они сформировали из добровольцев на переоборудованных собственных автомобилях санитарные колонны, которые оперативно доставляли раненых солдат русской армии в госпитали, буквально спасая их жизни.
Автомобильные энтузиасты дореволюционной эпохи на добровольных началах формировали из собственной техники санитарные колонны
В первые годы после революции 1917 года использовалась старая либо трофейная техника, причем больным приходилось отправляться в больницу самостоятельно, поскольку служба Скорой помощи выезжала лишь на несчастные случаи. Однако с 1926 года врачи вновь стали выезжать на вызов к больным — сначала на велосипедах и мотоциклах, а затем и на легковушках.
Как правило, в качестве «санитарок» за редким исключением использовались переделанные в кустарных условиях зарубежные автомобили прежних лет.
Даже сотрудники относительно обеспеченной средствами московской скорой помощи столкнулись с проблемой нехватки медицинских бригад и изношенностью автомобилей, из-за чего работа службы была сопряжена с постоянными трудностями.
В то время стало очевидно, что на одних лишь «трофейно-убитых» санитарных автомобилях на импортных шасси далеко не заедешь. Первым собственным медицинским автомобилем молодого советского государства стала модификация АМО-Ф-15, выпущенная в 1925 году.
АМО Ф15 – фактически первая советская, но не самая удачная «санитарка». Впрочем, этот грузовик и для перевозки грузов был не слишком удобным и долговечным
Грузовой автомобиль по комфорту и надежности плохо годился на ту роль, которую ему отводили, поэтому вскоре для нужд скорой помощи были приобретены. автомобили Mercedes 15/70/100 PS. Конечно же, закупленные Мерседесы работали в Москве, причем явно «до полного износа», то есть до конца тридцатых годов.
Поскольку в начале тридцатых в Горьком заработал новый автомобильный завод, который должен был выпускать массовые легковушки и грузовики, будущим советским «санитаркам» было суждено базироваться на шасси автомобилей ГАЗ.
В первую очередь переделке подвергались «полуторки» ГАЗ-АА, ставшие практически основным медицинским транспортом предвоенного периода. Интересно, что на базе ГАЗ-АА и её дальнейшего развития ГАЗ-ММ выпускались как санитарные автомобили кустарного производства, так и машины под индексом ГАЗ-55 с так называемым стандартным кузовом.
Именно незаводская модификация ГАЗ-ММ, в сердцах названная водителем «пылесосом», мелькает в кадрах фильма «Кавказская пленница».
Работавшие в московской и ленинградской службах автомобили отличались от обычных грузовиков не только кузовом со спецоборудованием, но и более мягкими рессорами, одинарными колесами заднего моста и дополнительными гидравлическими амортизаторами.
С 1936 по 1954 год перевозкой больных в Москве занималась специальная служба — Горэвакопункт, который заведовал «койкоместами» в городских больницах. Именно поэтому всех больных, кроме пациентов с «острой хирургией», перевозили автомобили, принадлежавшие именно этому учреждению, а не службе Скорой помощи.
Еще в предвоенные годы была предпринята попытка к созданию совсем другой «неотложки» — куда более комфортабельной и динамичной. На основе лимузина ЗиС-101 в этот период производили специальную медицинскую модификацию, но куда более интересной была другая машина, которую спроектировали и построили в гараже московской скорой. Она заметно отличалась конструкцией кузова, но сведений об агрегатной базе и о количестве произведенных автомобилей под условным обозначением СП-36 практически не сохранилось.
СП-32 – один из немногих проектов «специальной санитарки»
После начала Великой Отечественной войны возникла острая необходимость в большом количестве «санитарок». Обычно их строили на базе грузовиков ГАЗ-АА и ЗИС-5, а их нехитрое устройство отличалось от исходника разве что дополнительным «балластом» в виде песка и мягкой отделкой закрытого кузова, в том числе и. соломой.
В годы войны выпускалась и заводская модификация ЗИС-44 на базе ЗИС-5В.
Кроме того, для перевозки больных и раненых задействовали и обычные автобусы, выпущенные еще в предвоенное время. По сути, для перевозки пострадавших приспосабливали все транспортные средства, которые только могли перевозить пассажиров, включая трамваи, ведь грузовики и автобусы уже были мобилизованы на фронт. Именно трамваи стали основным городским транспортом, на котором круглые сутки перевозили бойцов Красной армии, больных и раненых, грузы — словом, все, что необходимо.
После окончания Второй мировой войны новым автомобилем советской Скорой помощи стала санитарная модификация ЗИС-110А. В отличие от предшественника на базе «сто первого», эта «неотложка» получила новую крышку багажника, которая поднималась вверх вместе со стеклом, что значительно облегчало погрузку-выгрузку больного.
Карету мне, карету: история скоропомощного транспорта
На старых фотографиях мы видим велосипедные кареты, автомобили на гусеницах, двухъярусные экипажи, грузовики и крохотные седанчики, мотоциклы с коляской. Объединяет их одно – крест на двери
Сегодня у нас – первый материал в новой рубрике – «История милосердных вещей».
Частная инициатива
Датой рождения Скорой помощи принято считать 8 декабря 1881 года. В этот день в Венском театре комической оперы случился грандиозный пожар, трагическим результатом которого стала гибель 479 человек. Особый трагизм ситуации состоял в том, что в городе действовало множество прекрасных больниц, в которых, в свою очередь, имелось множество свободных коек. Но отсутствовало связующее звено, и обгоревшие люди продолжали умирать, лежа перед театром.
На следующий день по инициативе доктора Яромира Мунди в Вене были начаты работы по созданию Венского добровольного спасательного общества. Целью его было оказание срочной помощи прямо на месте происшествия и последующая доставка пострадавших в клиники. По большому счету, с тех времен в работе «скорой» ничего не поменялось.
Первая венская «скорая» – конная повозка с двухъярусными носилками – для перевозки пострадавших во время массовых катастроф
В Российской империи аналогичная организация была создана спустя 16 лет. И не в столице, как можно было предположить, а в провинции – в Варшаве. Постепенно инициатива охватывала Польшу, Литву, Латвию, Украину и добралась до Санкт-Петербурга.
В Москве две первые кареты «Скорой помощи», приобретенные на пожертвования купчихи Кузнецовой появились в 1898 году. (Как известно, накануне, в 1896 году здесь тоже произошла глобальная катастрофа, известная под именем Ходынской.)
Дамское благотворительное общество Великой княгини Ольги попечительствовало над приемными покоями при полицейских участках, больницами и богоугодными заведениями. Видным членом правления общества была Анна Ивановна Кузнецова, вторая жена знаменитого чайного фабриканта Григория Кирилловича Кузнецова, активная благотворительница, содержавшая на свои средства гинекологическую лечебницу. Именно она откликнулась на призыв о необходимости создать «Скорую помощь», и закупила на свои средства первые скоропомощные кареты.
«Портом приписки» одной из карет стала срочно созданная станция скорой помощи при Сущевской полицейской части, а второй – при Сретенской. И тогда же, 13 июня новоявленную «Скорую» вызвали на первую катастрофу с человеческими жертвами – в Иерусалимском проезде рухнула стена строющегося дома купца Суровцева. На происшествие выехали оба экипажа.
Результаты двухмесячной работы Сущевской и Сретенской станции: 82 вызова и 12 перевозок. Первое место среди обратившихся за помощью занимали лица, находившиеся в состоянии алкогольного опьянения. Их было 27. Далее следовали пострадавшие от травмы. С ушибами и ушибленными ранами– 8 человек, с переломами конечностей – 4, падение с высоты – 8, падучая болезнь– 4. Своим приказом N 212 обер-полицмейстер обязал принимать вызовы в первую очередь к пьяным, находящимся «в бесчувствии». Остальных надлежит доставлять в приемные покои на извозчиках.
Пять первых петербургских станций Скорой помощи были открыты годом позже, опять-таки по частной инициативе. Скорая помощь входила в европейский обиход как частная благотворительная инициатива.
Термин «карета Скорой помощи» родился вместе с самой «Скорой Помощью» и никак не отсылает к идее роскоши, как может показаться современному читателю. Просто существовало множество видов гужевого транспорта – повозка, пролетка, фаэтон, дилижанс, тарантас. В том числе и карета – рессорный экипаж с закрытым кузовом. Именно на основе карет и были созданы первые «скорые». А потом выражение стало устойчивым, и в наши дни каретой называют современные микроавтобусы, оборудованные по последнему слову медицинской техники.
Крытая коляска «для пострадавших и рожениц» на основе велосипеда, 1912 г.
Санитарная машина собственного производства фабрике Фризе на шасси Рено (Renault) на Международном автосалоне в Петербурге, 1907 г.
Первые автомобили
На протяжении долгого времени – как в России, так и в Западной Европе – скорую помощь было невозможно вызвать на дом – если, например, повысится давление или случится острый приступ почечуя. Для подобных случаев имелась развитая система домашних докторов. «Скорая» же приезжала исключительно на происшествие, да и вызвать ее мог не каждый, а лишь должностное лицо – полицейский, например, или же дворник.
«Пермские губернские ведомости», в частности, писали:«Скорая помощь подается всякому, кто внезапно заболел или пострадал от несчастного случая: перелом, вывих, когда только кто-либо поранен, пострадавших от угара, ожога, ушибов, припадков, кровотечений, отравлений».
Впрочем, до появления системы скорой помощи несчастным приходилось еще хуже – доставить их в приемный покой больницы мог только сам полицейский, а также пожарный и дворник.
Страна неспешно принимала новшество. В Минске провели первый местный статистический анализ, о котором в 1911 году поведала газета «Минский голос»: «По просьбе главного врача общины сестре милосердия красного креста врачебного инспектора С. Н. Урванцева, полицией собраны были сведения о несчастных случаях за последние полтора года, в коих была необходимость в карете скорой помощи.
Таких случаев в городе зарегистрировано 93. Конечно, много случаев, где была нужна карета, осталось незарегистрированными».
Не все здесь проходило гладко. В частности, газета «Киевская мысль» писала в 1913 году: «1-го октября, как известно, состоялся прием «Скорой помощью» двух пожертвованных обществу спасательных автомобилей и с этого дня «Скорая помощь» часть выездов на несчастные случаи начала совершать на автомобилях. В виду, однако, отсутствия пока у об-ва «Скорой помощи» постоянного, приспособленного помещения для автомобилей, а также и шоферов, автомобили несут теперь службу лишь от 2 ч. до 10 ч. веч. Так будет продолжаться до половины будущего месяца, когда флигель собственной станции на Рейтерской ул. будет закончен постройкой и об-во сможет перейти из временного помещения на Некрасовской ул. в постоянное. В виду получения автомобилей, об-вом «Скорой помощи» решено также совершать выезды со станции и на окраины города, на Демиевку, Приорку и Куреневку».
Газета «Русская Ривьера» сообщала: «Отсутствие в Ялте ночных врачебных дежурств нередко заставляет лиц, находящихся у постели трудно больных, которым нужна ночью скорая помощь, безуспешно разыскивать по городу доктора. Недавно напр. после долгих и тщетных поисков одной из местных обывательниц врача для облегчения страданий ее брата, пришлось в конце концов отправиться в городской клуб, где случайно находившийся д-р М. согласился, наконец, ехать к больному, который успел, однако, умереть, и прибывшему доктору пришлось лишь констатировать смерть».
«Раннее утро» описывало совершенно немыслимый случай: «Из селения Федоровского привезли на пароходе в Екатеринодар сильно больного человека. Управление пароходством вызвало из городской больницы карету скорой помощи. Когда больного уже уложили в карету, прибывшие с каретой спросили, имеются ли у него пять рублей. Больной ответил, что денег у него нет. Тогда его немедленно вытащили из кареты и положили на мостовую, а карета уехала обратно».
А «Петербургская газета» в 1909 году задавалась сакраментальным вопросом: «Кто учредил скорую помощь?» Именно так называлась коротенькая заметка: «На днях у нас была напечатана беседа с ген. Шведовым о юбилее «скорой помощи».Г-жа Черник просит нас сообщить, что учредителем общества «Первая помощь» является не ген. Шведов, а ныне покойный муж ее, кол. сов. Черник».
Частные «Скорые помощи» во время первой мировой войны: члены Первого русского автомобильного клуба переоборудовали свои машины, и перевозили раненных от вокзалов в госпитали и лазареты
Между тем Скорая делалась все популярнее и все нужнее. В первые месяцы моквы богатые автовладельцы (других, впрочем, и не было) массово переоборудовали свои машины для перевозки болшьных и раненных, или отдавали их в ведения госпиталей, или под эгиду «Красного креста». Городские станции тоже переходили на автомобильный транспорт. Но ведь нужны были и обученные помощи люди!
И вот в 1914-ом году газета «Одесские новости» радует своих читателей заметкой: «Вчера на станции «Скорой помощи» состоялось открытие особых курсов для обучения околоточных надзирателей и городовых элементарным приемам подачи первой помощи в несчастных случаях.
Занятия – групповые. На вчерашней первой лекции присутствовало 5 надзирателей и 35 городовых разных участков. Лекцию читал врач «Скорой помощи» д-р Г. Б. Шефтель на тему о строении человеческого тела. Чтение сопровождалось демонстрированием разных медицинских пособий, скелета и проч.
Курсы организованы таким образом, чтобы ознакомить всех полицейских чинов, находящихся на постах, с приемами подачи первой помощи при разных несчастных случаях до прибытия врачей. Наблюдение за врачебного инспектора за врачебного инспектора Л. А. Левитского».
Новый социальный институт прочно входил в российский быт.
В 1919 году в новой российской столице была учреждена первая станция скорой медицинской помощи. Решение Коллегии врачебно-санитарного отдела Московского совета рабочих депутатов гласило: «Организовать в Москве Станцию скорой помощи. В первую очередь организовать помощь при несчастных случаях на фабриках и заводах, а затем на улицах города и в общественных местах. Для чего должен быть приглашен заведующий Станцией, коему и поручается организация Скорой медицинской помощи, для обслуживания Станции – 15 врачей, из коих должны быть хирурги, терапевты и хирурги-гинекологи, затем санитары и прочий персонал».
Для станции было выделено три небольших комнаты в левом крыле Шереметевского странноприимного дома на Сухаревской площади. Именно этот незначительный факт предопределил дальнейшее развитие странноприимного дома как НИИ Скорой помощи имени Склифософского, легендарного «Склифа». Первым заведующим нового учреждения сделался Владимир Поморцев. Его кандидатура была выбрана не случайно – ранее Владимир Петрович служил врачебным губернским инспектором, а после – почтамтским врачом. Именно он придумал в 1912 году первую русскую карету Скорой помощи.
Доктор Б.П.Поморцев в 1912 году разработал типовую конструкцию городской кареты скорой медицинской помощи. Это был комбинированный тип экипажа как для скорой, так и для обслуживания хирургической помощи в армейских условиях в качестве подвижного лазарета. Этот труд положил начало созданию отечественного санитарного транспорта.
Она долгое время считалась стандартом, но, правда, лишь в благоустроенных городах. Да что там говорить – в разных регионах нашей родины в качестве скорого медицинского транспорта исполюзуются моторные лодки, вертолеты, а на Чукотке – оленьи упряжки.
В первые годы после революции скорая помощь в Москве обслуживала лишь несчастные случаи. Пункт неотложной помощи для внезапно заболевших на дому был организован при Московской скорой в 1926 г. Врачи выезжали к больным на мотоциклах с колясками, затем на легковых автомобилях. Впоследствии неотложная помощь была выделена в отдельную службу и передана под начало районных отделов здравоохранения.
Эксперименты
Действительно, деятельность Скорой помощи настолько индивидуальна, настолько зависит от местных особенностей, что какого-либо строгого правила для всех вообще карет быть не могло. И, разумеется, именно в этой сфере часто опробывались самые передовые технологии. В частности, первые американские кареты, в которых вместо лошади использовался мотор, появились в 1900 году и ездили на электричестве. Именно такой электромобиль «Колумбия», способный развивать скорость в 11 миль в час, в 1901 году доставил 25-го президента США Вильяма МакКинли в больницу после покушения. Увы, спасти МакКинли не удалось, но вряд из-за промедления «Колумбии».
На старых фотографиях мы видим велосипедные кареты, кареты на гусеницах, кареты с откидывающимся верхом, кареты вообще без верха, экипажи наглухо закрытые и полностью просматриваемые, огромные автобусы и грузовики и крохотные седанчики, мотоциклы с колясками, специально оборудованные катера и совсем уж непонятные средства передвижения. Объединяет их одно – крест на двери. Многое делалось на автомобильных заводах и выпускалось огромными тиражами, а где-то, наоборот, видны любительские переделки. Особенно часто причудливый транспорт использовался в неотложной медицине на самой заре как автомобилестроения, так и «Скорой помощи».
ГАЗ М-20 «Аэросани Север» 1960 г.
А это модернизированный вариант: Российский автопроизводитель «Группа ГАЗ» приступила к выпуску новых гусеничных вездеходов «Бобр», рассчитанных на применение в качестве машин скорой помощи для районов Крайнего Севера, 2007 г.
Общие требования были, по большому счету, одинаковые – высокая скорость в сочетании с плавностью хода. А первое время сердечных больных перемещали на специально приспущенных шинах, пока не ввели в обращение соответствующие рессоры.
Зато уже в первые месяцы существования Скорой помощи сложился формат выездной бригады, который с тех пор практически не менялся. Врач, санитар, водитель. В машине как минимум должен быть медицинская укладка «набор для скорой помощи» – чемоданчик с инструментами, лекарствами и прочими необходимыми предметами медицинского назначения.
Первая помощь и искусство
Народный интерес к деятельности Скорой помощи поистине безграничен. Сериал «Скорая помощь», романы Андрея Шляхова и Алексея Моторова были обречены на успех.
Скорая помощь то и дело фигурирует в произведениях массового искусства. «Да чтоб я еще сел за баранку этого пылесоса!» – кричал в фильме «Кавказская пленница» водитель санитарного автомобиля, подскакивая за рулем легендарного ГАЗ-ММ. А в фильме «Место встречи изменить нельзя» ездит не менее легендарный медицинский автобус ЗИС-8.
Газ-ММ в «Кавказской пленнице» ЗИС-8 в фильме «Место встречи изменить нельзя»
В последние же годы существования советской власти медицинский автопарк состоял исключительно из латвийских «РАФиков» и автомобиля «Волга», в который непостижимым образом тоже помещались носилки и даже оставались места для членов бригады.
Кстати, еще в 1918 году вышла заметка Исаака Бабеля в газете «Новая жизнь», в которой новое учреждение, мягко говоря, критиковалось: «Каждый день люди подкалывают друг друга, бросают друг друга с мостов в черную Неву, истекают кровью от неправильных или несчастных родов. Так было. Так есть.
Для того, чтобы спасать маленьких людей, гранящих тротуары большого города, существуют станции скорой помощи.
Так и называется – скорая или первая помощь. Если вы хотите знать, как помогают в Петрограде, как быстро помогают в Петрограде, – я могу вам рассказать. В канцелярии станций царствует великое молчание. Есть длинные комнаты, блестящие пишущие машинки, стопочки бумаги, подметенные полы. Есть еще испуганная барышня, года три тому назад начавшая писать бумажонки и журналы и не могущая – в силу инерции – остановиться. А остановиться не мешало бы, потому что давно уже – ни бумажонки, ни журналы никому не нужны. Кроме барышни – людей нет. Барышня – это штат. Можно даже сказать – штат сверх комплекта. Если нет лошадей, нет бензина, нет работы, нет докторов, нет пекущихся, нет опекаемых – зачем же тогда комплекты?
Всего этого действительно нет. Когда-то было три автомобиля – «лежачих, как их называют служащие, и четыре «нележачих». Они и есть, но на вызовы не выезжают, потому что нет бензина. Бензина давно нет. Недавно кому-то надоело это тихое положение. Кто-то прикрепил значок к сюртуку и поехал в Смольный.
Начальство ответило: «Общее количество бензина, числящегося на городских складах столицы, доходит до двух с половиной пудов». Начальство, может быть, ошиблось. Однако возражать нечего».
И далее, в таком же духе. Критика, и критика действенная. «Скорая помощь» довольно быстнро восстановила и расширила свою работы в двадцатые годы.
«Скорая помощь» – одна из важнейших составляющих нашей жизни. И вполне объяснимо желание граждан – в том числе из числа писателей-сатириков – видеть ее, что называется, на высоте.
Ленинградская скорая при пожарной службе. 20-е годы
Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.